Пустые калории. Почему мы едим то, что не является едой, и при этом не можем остановиться

Даже финансируя различных посредников, чтобы сеять сомнения и смятения, УПП-промышленность выражала полную готовность пообщаться со мной. Крупная сеть фастфуда предложила оплатить мне перелет, чтобы я мог посетить заседание их совета директоров в Америке, другие крупные пищевые компании предлагали мне безумные деньги просто за то, чтобы я пообщался с их командами удаленно через Zoom.

Сначала меня это озадачило. Самая важная информация в книге была получена от работников пищевой промышленности. Они намного лучше меня осведомлены о множестве аспектов пищевой системы – от собственных коммерческих стимул до причин, по которым они используют тот или иной эмульгатор. А то, чего они не знают, они могут узнать из книги или моего интервью. Платить несколько десятков тысяч фунтов за час моего времени казалось безумием. Но я все же согласился с ними встретиться, потому что был уверен, что узнаю от них больше, чем они узнают от меня.

Я долго размышлял, не появится ли у меня конфликт интересов, если я возьму деньги. В конце концов я все-таки решил взять 20 000 фунтов от одной из более-менее не очень ужасных компаний. Я собирался взять их так, чтобы они вообще не попали на мой банковский счет. Деньги должны были получить мои агенты, после чего сразу же передать не связанному с пищей благотворительному фонду, с которым я сотрудничаю. Мы назначили дату встречи… а потом мне прислали контракт. И, прочитав его, я понял, почему же мне предложили такие деньги.

Раздел 5, параграф 1, часть f.

ГАРАНТИИ, ЗАЯВЛЕНИЯ И ОБЯЗАТЕЛЬСТВА

Поставщик [то есть я] гарантирует, заявляет и обязывается, что не будет делать каких-либо заявлений (или иначе вести себя каким-либо образом), которые очерняют (или могут очернить, по разумному мнению компании) эту пищевую компанию и/или ее клиентов, или ее товары и услуги, или навлекают на имя пищевой компании дурную славу.

За 20 000 фунтов они хотели купить мое молчание. Естественно, они не хотели, чтобы я что-либо публично говорил об УПП, общественном здравоохранении или чем-либо другом. Они хотят, чтобы я и все мои коллеги и сотрудники просто заткнулись. Условия контракта дозволяли довольно широкое толкование и простирались «по всей вселенной на веки вечные». Мне нельзя будет очернять компанию, ее продукцию и ее клиентов, даже если я перееду на Плутон.

Я отказался от денег. Они отменили встречу[155].

* * *

Вот мы и подошли к вопросу, что же все-таки делается для улучшения пищевой системы.

В сентябре 2023 года я отправился в Нью-Йорк на «Глобальный форум по ожирению». Это мероприятие, аффилированное со Всемирной организацией здравоохранения, проходит за день до Генеральной ассамблеи ООН. Это единственная всемирная организация, которая занимается исключительно проблемами ожирения.

Я произнес речь об УПП и параллелях между «Большим пищепромом» и «Большим табаком» и сделал вывод, что мы должны применять похожий регуляторный подход. Речь приняли благосклонно, но в зале было определенное недоумение. Я использовал максимально оправдательные формулировки – такие же, к каким привык в Великобритании, когда общался с депутатами Парламента, журналистами, разработчиками политики и публикой, буквально купающейся в посланиях индустрии (см. выше). Я подробно излагал данные и еще подробнее отвечал на контраргументы. Слушатели недоумевали не из-за того, что я сказал что-то неправильно, а из-за того, что я в принципе думал, что со мной кто-то не согласится. Я говорил то же самое, что в остальном мире говорят уже годами.

На самом деле Великобритания уже перешла в разряд отстающих. Во всем остальном мире уже вынесли вердикт по поводу большого количества УПП в рационе питания. Ученые из отрасли здравоохранения Южной и Центральной Америки, которые выступали следом за мной, показали презентации о том, как упаковки УПП в их странах обозначаются черными восьмиугольниками (см. главу 19), и это уже привело к уменьшению продаж. Я встретился с коллегами из ЮНИСЕФ, и те рассказали мне о его политике в отношении компаний-производителей УПП. Я дам полную цитату, потому что это самое простое изложение того, как должен общаться с пищевой промышленностью любой регулятор или разработчик политики: