Путь к сути вещей: Как понять мир с помощью математики

«Что касается меня, то я никогда не считал свой разум более совершенным, чем у других, и часто даже желал иметь столь быструю мысль, или столь ясное и отчетливое воображение, или такую обширную и надежную память, как у некоторых других».

Декарт изумлен мощью собственного интеллекта. Он осознает, что его творческие способности могут показаться магией. Но утверждает, что их источник куда проще и прозаичнее. Это прямое следствие открытия, которое ему посчастливилось сделать в юности: «…Метод, с помощью которого я могу, как мне кажется, постепенно увеличивать мои знания и довести их мало-помалу до высшей степени, которую позволяет достигнуть посредственность моего ума и краткий срок жизни».

Этот метод, как нам описал его Декарт, по-детски прост. Он задействует лишь один ресурс мозга – «здравомыслие», которым мы все обладаем. У всех нас есть потенциал, чтобы стать Декартами. Чтобы не осталось никакого места для двусмысленности, книга Декарта открывается фразой в форме лозунга: «Здравомыслие есть вещь, справедливее всего распространенная в мире».

У нас так и не состоялась та пресловутая дискуссия с Эйнштейном. «Урожаи и посевы» – герметический, практически нечитаемый текст. Зато «Рассуждение о методе» – один из самых читаемых и комментируемых текстов за всю историю мысли. И как так получилось, что четыре века спустя почти никто не знает о существовании метода отлично разбираться в математике?

Наша коллективная неспособность прочесть Декарта – необычайное явление. Мы делаем вид, что читаем, что понимаем, что находим это важным, но на самом деле мы категорически отказываемся принимать его всерьез. В глубине души мы убеждены, что он над нами смеется.

История этого непонимания – это история проблем с математикой, но не только. Масштаб непонимания на самом деле ужасает.

Ведь Декарт не ограничился математикой. После того как он разработал столь особенный метод, применяя его с железной дисциплиной, и подтвердил его действенность великими математическими открытиями, он решил использовать его, чтобы восстановить единство науки и философии.

Направление мысли, которое он создал таким образом, называется рационализмом. Наша наука и технологии – его прямые наследницы. Рационализм тоже столкнулся с пределами и подводными камнями, которых Декарт не ожидал, и к ним мы еще вернемся. Это ничуть не умаляет его успехов. Рационалистский подход живет в каждом из нас, и, нравится нам это или нет, все мы знаем, что рациональность зачем-то да нужна и что математика обладает неслыханным могуществом. Даже если нам весьма трудно объяснить почему.

Когда мы отказываемся принимать Декарта всерьез, мы отказываемся понимать саму рациональность.

«Рассуждение о методе» – это не теоретическая работа. Это личное свидетельство, где Декарт описывает несколько мысленных техник, опробованных на самом себе. Он утверждает, что эти техники позволили ему улучшить когнитивные способности, прибавить себе уверенности и совершить большие открытия. В доказательство продвижения вперед он сопроводил свой рассказ тремя научными текстами, в число которых вошла «Геометрия», математический труд, революционный до такой степени, что он перестроил наш язык и воображение (впервые в истории Декарт использовал букву x для обозначения неизвестного).

«Рассуждение о методе» – это книга о личностном развитии, чей посыл очень прост: мы способны сами выстроить свой интеллект и уверенность в себе.

Тайная рациональность

Когда ты математик, ты регулярно натыкаешься на людей, обращающихся к тебе со словами «ты-то рациональный», «ты-то любишь логику» и хуже всего, конечно, «ты-то считать умеешь».

Это всегда плохой признак, потому что за этими словами всегда подразумевается что-то вроде «ты-то вообще негибкий», «ты-то вообще в человеческих отношениях не разбираешься» или «на тебя-то я сейчас и вылью все разочарование, накопившееся за школьные годы».

У рациональности почти такая же плохая репутация, как и у математики. Она тоже существует в двух вариантах. Видимая сторона рациональности – это выстроенные и структурированные речи, достоверное знание, наука и техника. Школа преподает нам эту официальную версию с переменным успехом.

Скрытая сторона рациональности, ее тайное и личностное измерение, остается неизвестной большинству, как будто мы намеренно выбрали спрятать ее от посторонних глаз.

В главе 11 я представил рациональность как синоним Системы 2 (механической мысли, следующей законам логики). Это удобное упрощение, потому что многие понимают ее именно так. Но оно создает очень большие проблемы. Противопоставляя рациональность Системе 1 (мгновенной интуитивной мысли), мы, по сути, противопоставляем ее человеческому пониманию. Неудивительно, что такая версия рациональности считается сухой и неприятной и мало кого может соблазнить.