Путевые впечатления. Юг Франции

Что касается меня, то, признаюсь, самые лучшие и самые сладостные воспоминания в моей жизни связаны с путешествиями по Швейцарии, Германии, Франции, Корсике, Италии, Сицилии и Калабрии, независимо от того, проделывал ли я их с другом или наедине со своими размышлениями. Те предметы, которые на ваш взгляд имеют самый обыденный вид, принимают, когда вы воскрешаете их в памяти, поэтичную окраску, какую, казалось бы, не могли придать им ваши воспоминания. Вот почему не стоит посещать снова те места, какие вы уже видели, если вам хочется сохранить свежесть первого впечатления. Некоторые пейзажи похожи на людей — если вы желаете восхищаться ими в целом, не надо пристально изучать их, вдаваясь в подробности.

Дорога от Сен-Жиля до Нима ничем не примечательна, и все же я вспоминаю ее с огромным удовольствием; мне не запомнились холмы и овраги, попадавшиеся на нашем пути: ни один из них не сохранился в моей памяти; однако я вспоминаю дивный день южной осени, звон колоколов, льющийся в прозрачном, легком для дыхания воздухе, и, наконец, праздничный вид, который имела вся окружающая местность и который придавали ей направляющиеся в Ним кучки крестьян, разодетых с субботы ради воскресной феррады.

Подойдя к Ниму по возвращении из Эгморта, мы были поражены странным зрелищем: город походил на гигантский улей, у летков которого кружатся тысячи пчел; отовсюду неслись гул и гудение, какие всегда слышатся во время народных волнений. Среди этого шума можно было различить барабанную дробь и взрывы петард. Мы ускорили шаг, не желая ничего упускать из этих приготовлений к празднику, и, войдя в ворота, сразу же попали в середину шествия, возвещавшего о начале торжества. За барабанщиками и гобоистами, из которых состояло это шествие, шел мальчишка лет двенадцати — пятнадцати, босой, одетый в рубаху и простые хлопчатобумажные штаны, державшиеся на одной лямке, и несший что-то вроде шеста, поперек которого наверху была прибита доска с надписью: «БОЛЬШАЯ ФЕРРАДА

». Следом за этим своеобразным знаменосцем двигались, взявшись за руки, чуть ли не все мастеровые и гризетки города; остальные выглядывали из окон. Мы пристроились в конец этого шествия и добрались до гостиницы.

Нас ожидало там письмо от Ребуля. Вынужденный исполнять данное им другу обещание провести воскресенье у него за городом, он просил у нас прощения за то, что ему не удается сопровождать нас на праздник, однако отдавал себя в наше распоряжение на весь понедельник.

Феррада была назначена на следующий день на три часа; наш хозяин пообещал послать одного из своих поварят, чтобы занять нам два места. Так что мы легли спать, совершенно успокоенные.

Примерно в час ночи я проснулся от страшного шума, несшегося с улицы. Я подбежал к окну и увидел в конце ее какую-то бесформенную массу, быстро двигавшуюся вперед с неясным гулом, в который слились человеческие голоса, ржание лошадей и страшное мычание: это приближались дикие быки Камарга, которым предстояло участвовать в ожидавшем нас на следующий день зрелище. Они вошли в Ним, подгоняемые пастухами верхом на лошадях: чтобы помешать быкам уклониться с пути, погонщики носились взад и вперед по обе стороны этой движущейся массы, как это делают пастушьи собаки, охраняя стадо. Я тотчас же окликнул Жадена, желая показать ему столь странный бег; но, пока он поднимался, это скопление людей и животных, которому темнота придавала фантастический облик, уже промчалось мимо, словно дьявольское видение, унеся с собой сопровождавшие его шум и пыль; так что, когда Жаден подошел к окну, перед ним была пустая безмолвная улица и лишь вдали угадывалась неясная тень и слышался затухающий шум, подобный тому, что производит исчезающий из виду кавалерийский эскадрон.

Проснувшись утром, я решил, что мне все это привиделось. Я рассказал хозяину о своем ночном видении, не решаясь утверждать, что такое было на самом деле. Но он объяснил мне, что быков пригоняют в город ночью, поскольку днем они растоптали бы всех, кто встретился бы им на пути. Их загоняют прямо в цирк и запирают там под сводом амфитеатра, в свое время служившим клеткой для борцов. Пока он мне давал это объяснение, мы вновь услышали грохот барабанов, а затем мимо нас прошла процессия феррады, сопровождаемая толпой еще более многочисленной, чем накануне.

Так как зрелище должно было начаться в три часа и все утро у нас было свободное, мы решили посвятить его осмотру Большой башни, замеченной нами при возвращении из Сен-Жиля. Это сооружение, первоначальное предназначение которого совершенно неизвестно, в настоящее время служит телеграфом; как и следует из его названия, оно представляет собой огромную башню высотой в сотню футов;