Путевые впечатления. Юг Франции

Господин Луэ на мгновение остановился, чтобы посмотреть, не будет ли ему возражать Мери.

Но Мери одобрительно кивнул и произнес:

— Все верно: у них есть перелет голубей.

Удовлетворенный этим признанием, г-н Луэ продолжал:

— Вы понимаете, что в такой период настоящий охотник не может обойтись без того, чтобы каждое утро не посещать свою огневую точку. Я говорю «каждое утро», потому что, будучи занят в театре только по вечерам, я, к счастью, по утрам свободен. Происходило это году в тысячу восемьсот десятом или одиннадцатом; мне было тридцать пять лет, а это означает, господа, что я был чуточку проворнее, чем сейчас, хотя, как видите, благодарение Богу, я и сейчас в неплохой форме. (Мы все утвердительно кивнули.) И вот однажды, как всегда еще до рассвета, я находился на своем посту. Я привязал к жерди своего прирученного голубя, и он стал носиться словно дьявол; внезапно мне показалось, что при свете звезд я вижу, как на моей сосне кто-то расположился отдыхать. К сожалению, было еще довольно темно и я не мог разглядеть, что это — летучая мышь или птица. Я притих, непонятное существо поступило так же, и я стал ждать восхода солнца, на всякий случай пребывая в полной готовности.

Как только начало светать, я убедился, что на сосне сидит птица.

Я осторожно выставил из своего укрытия ствол ружья, приложил приклад к плечу, как следует прицелился и нажал пальцем на курок.

Представляете, господа, я имел неосторожность не перезарядить ружье: заряженное накануне, оно дало затяжной выстрел!

Однако это было не так уж важно, ибо, по тому как птица взлетала, я прекрасно видел, что она задета моим выстрелом. Я проследил взглядом за ней до кустарника, где она скрылась. Потом я повернулся и посмотрел на свою огневую позицию. Господа, вы не поверите, произошло нечто удивительное: выстрелом я перерезал веревку, к которой был привязан прирученный голубь, и он улетел. Мне было понятно, что в этот день, не имея приманочного голубя, я на своей огневой позиции буду напрасно терять время. И тогда я решил преследовать своего шастра; ах да, я забыл вам сказать, господа, что эта птица была шастром.

К несчастью, со мной не было собаки. Когда охотишься сидя в укрытии, собака не только бесполезна, но и служит страшной помехой. А не имея собаки, я не мог рассчитывать на то, что кто-нибудь поможет мне найти шастра, и мне пришлось самому ползать в его поисках по кустам. Шастр бежал по земле; он оказался позади меня, хотя я считал, что он находится где-то впереди. Услышав сзади хлопанье крыльев, я обернулся и выстрелил влет; как вы прекрасно понимаете, я промахнулся. Однако было видно, как в воздухе посыпались перья.

— Вы увидели, как посыпались перья? — переспросил Мери.

— Да, сударь, я даже подобрал одно и просунул в петлицу.

— Но раз вы увидели, как посыпались перья, значит, вы задели шастра.

— Я тоже так подумал. Не теряя его из виду, я кинулся вслед за ним. Но, как вы понимаете, господа, шастр был способен передвигаться и вскоре оказался вне предела досягаемости моего ружья. И все же я выстрелил в него. Дробью. Кому дано знать, куда полетит дробь!

— Дроби недостаточно, чтобы убить шастра, — покачал головой Мери, — шастр чертовски живуч.

— Это правда, сударь, ведь мой шастр был уже задет двумя моими первыми выстрелами, в чем я был совершенно уверен, и, тем не менее, он проделал третий перелет, преодолев не меньше километра. Но это не имело значения: в ту минуту, когда он опустился на землю, я поклялся добраться до него и бросился за ним вдогонку. О, негодяй! Он знал, с кем имеет дело! Он опять отлетел на пятьдесят шагов, потом — на шестьдесят, но это было не столь важно: я палил в него все время. Во мне пробудилась свирепость тигра. Если бы мне удалось догнать шастра, я бы растерзал его живьем! Вместе с тем, я стал испытывать сильный голод; к счастью, поскольку я рассчитывал оставаться на своем огневом посту целый день, и завтрак, и обед лежали в моем ягдташе… Я стал есть на бегу.

— Простите, — произнес Мери, прерывая г-на Луэ, — мне хочется сделать одно маленькое замечание по поводу местных особенностей. Вот, мой дорогой Дюма, разница между охотниками Юга и Севера, которая следует из собственных слов господина Луэ: охотник-северянин берет с собой пустой ягдташ, а домой приносит его полным, тогда как охотник-южанин поступает наоборот. Теперь, продолжайте свой рассказ, дорогой господин Луэ: я уже все сказал.

И Мери принялся старательно обжимать губами огрызок своей сигары.

— Так на чем я остановился? — спросил г-н Луэ, сбитый с мысли вмешательством Мери.

— Вы мчались через поля и горы, преследуя вашего шастра.