Радужное тело и воскресение. Духовное достижение, растворение материального тела и случай Кхенпо Ачо

Текст «Шесть ваджрных строк», приписываемый Гарабу Дордже или, точнее, Вайрочане, и обсуждаемый в «Кукушке сознавания» Намкая Норбу Ринпоче, обладает определённой ясностью и своеобразной цельностью: «Хотя природа разнообразия недвойственна, с точки зрения отдельных вещей она свободна от понятийных измышлений (создаваемых умом). Хотя и отсутствует мысль о том, что называют „то, что есть“, эти разнообразные создаваемые видимости в основе являются благими (превосходящими относительное добро и зло). Поскольку всё обладает полнотой в себе, отказываясь от недуга усилий, человек остаётся непринуждённо с присутствием в состоянии созерцания»³⁵⁹

. Этот текст с комментарием Вайрочаны был найден в Дуньхуане, что свидетельствует о его значительной древности. Поэтому Норбу Ринпоче может с уверенностью говорить: «Теперь никто не может сказать, что дзогчен – не подлинное или не древнее учение»³⁶⁰

. Конечно, учение может быть и древним, и подлинным, не имея при этом одного-единственного источника вдохновения. И когда мы читаем древнейшие варианты жизнеописания Гараба Дордже, мы начинаем подозревать, что истоки дзогчен не ограничиваются тем, что можно отнести исключительно к буддийской ваджраяне. Вообще многие последние исследования показывают, что сама буддийская ваджраяна имеет очень сложные истоки³⁶¹

. Также верно, что многие тибетские линии передачи критиковали учения дзогчен как целиком или частично небуддийские по происхождению, и до сих пор теоретики дзогчен стремятся защищать буддийскую идентичность своих практик и доктрины³⁶²

. Чаще всего, как в пространном сочинении Его Святейшества Дуджома Ринпоче «Школа тибетского буддизма ньингма» (1991) или в «Завете Сурчунгпы» Дилго Кхьенце (2006), приводятся цитаты из канонических источников раннего буддизма, махаянских сутр и шастр, а также тантрических произведений, и показано, что они систематически согласуются с доктринами дзогчен. Да, нас поражает совместимость этих цитат с описанием авторами дзогчен своей неповторимой системы, и нам трудно представить, что же в принципе могло вызвать возражения. Стоит напомнить, что, когда мы анализируем систематизированный ряд текстов любой традиции, мы обнаружим, что сам процесс разбиения обширного корпуса текстов в поисках убедительных цитат изменяет смысл отрывков, извлечённых из разных источников. Более того, точка зрения, которая могла появляться в древнем тексте в очень примитивном виде, часто приобретает неожиданную ясность и точность, когда её просто приводят рядом с другими, сходными текстами.

При сравнении мы видим, что христианское богословие часто охватывает тщательно подобранные ключевые тексты Священных Писаний и упорядочивает их в форме последовательного схематического представления с целью защиты определённых доктринальных событий. Основной метод схоластики в любой великой традиции (существует индуистская, буддийская, мусульманская, даосская и христианская «схоластика») – упорядочить цитаты из основных источников традиции с целью продемонстрировать их непротиворечивость, представить учения с достоверной ясностью и отвратить попытки поменять основные догматические пункты, которые определяют конкретную традицию. Почти всегда применяются одинаковые методы: создать антологию достоверных цитат; определить термины; разрешить видимые противоречия между цитатами и материалами предшествующих комментариев; попытаться представить всесторонний взгляд на духовность, антропологию и сотериологию; а также использовать герменевтическую схему, которая убедительно подкрепляет толкование, выдвинутое тем или иным автором. Проблема схоластики в том, что она обычно оказывается плодотворнее в качестве учебного или апологетического орудия, чем в качестве метода выявления истины, особенно когда ей бросают вызов совершенно нежданные новые сведения или прежде не известные философские системы толкования.