Рассказчица

Я пропускала болтовню Сал мимо ушей, и Дамиана тоже не стану слушать. Я скрестила руки на груди:

– И что ты предлагаешь?

– Говорят, упыря можно поймать, если отвлечь его, – объяснил он. – Увидит он узел, обязательно примется развязывать. Попадется ему кучка зерен, он начнет пересчитывать их. – Дамиан протянул руку у меня над головой, взял мешок с ячменем и высыпал его содержимое на стол.

– А зачем упырю приходить в мою пекарню?

– Возможно, – сказал Дамиан, – он уже здесь.

Я не сразу поняла его, а потом разозлилась:

– Раз он чужак, на него можно валить всё. Раз он не ходил в школу с тобой, как твои друганы-солдаты, или из-за того, что он иначе произносит слова? Он не монстр, Дамиан. Он просто другой.

– Тебе это точно известно? – с вызовом спросил Дамиан, отодвигая меня к стенке кирпичной печи. – Его появление совпадает с убийствами.

– Он проводит здесь всю ночь, а днем сидит дома с братом. Когда ему заниматься тем, в чем ты его обвиняешь?

– Ты следишь за ним, пока он работает? Или спишь?

Я открыла рот. По правде говоря, я проводила все больше времени на кухне с Алексом. Рассказывала ему об отце и Барухе Бейлере. Он говорил, что хотел стать архитектором, проектировать дома, такие высокие, что, если забраться на верхние этажи, голова закружится. Случалось, я засыпала, сидя у стола, но, когда просыпалась, всегда обнаруживала, что Алекс отнес меня в постель.

Иногда я даже думала, что мне нравится засиживаться с ним допоздна, потому что он сделает это.

Я принялась сгребать рукой ячмень, но Дамиан схватил меня за запястье:

– Если ты так уверена, почему не оставишь зерна на столе? Тогда мы увидим, что будет.

Я подумала об Алексе, который скитается со своим братом по городам и весям, о его пальцах, зашивающих мое горло, встретилась взглядом с Дамианом и сказала:

– Ладно.

В тот вечер я не стала дожидаться Алекса на кухне. Меня там вообще не было, когда он вошел в дом. А на его тихий стук в дверь спальни ответила, что плохо себя чувствую и легла отдохнуть.

Но я не заснула. Представляла себе, как он отвлекся на ячмень, сидит и раскладывает его на кучки. На руках у него кровь, изо рта течет слюна.

Я зажгла свечу и тихонько прокралась по коридору на кухню.

Сквозь деревянную дверь ощущался исходящий от печи жар. Если я встану на цыпочки, то смогу заглянуть в щель. Конечно, всю кухню я не увижу, но, может быть, в поле зрения попадет Алекс, работающий как обычно, и мои страхи развеются.

Мне был хорошо виден квадратный столик с рассыпанным на нем ячменем.