Рассвет, перевернувший всё

Гибкий изобретательный ум превратился в холодную расчетливость, пылкая творческая фантазия и неплохие задатки актера – в умение с легкостью пускать пыль в глаза. Лучшей усладой для слуха дерзкий авантюрист считал звон золотых монет. Находил упоение в шуме бушующих волн, протяжном завывании ветра в снастях и грохоте яростного боя, не признавая иную музыку.

Капитан Лагарт – парень с ожесточенным сердцем, но не огрубевшей душой, не забыл, что такое благородство. Однако в силу ряда причин променял мораль и условности привычного общества на риск, смертельную опасность, изменчивую удачу и вольную морскую стихию, принявшую его, когда враждебно настроенный мир отвернулся и безжалостно вышвырнул десятилетнего мальчишку за борт.

Быстро справившись с охватившим его порывом и сдержанно кивнув на прощание губернатору, капитан «Чёрного коршуна» поднялся на борт шхуны «Лазурная», которая вскоре снялась с якоря и, взяв курс норд-ост, покинула воды Валенсийского залива.

Оставшись на пристани, губернатор долго смотрел вслед маленькому удаляющемуся судну, пока оно не скрылось из видимости.

Глава 19. Передача выкупа

«Чёрный коршун» дрейфовал под парусами в условленном месте. Пираты с нетерпением ожидали возвращения капитана, разумеется, с выкупом за адмирала де Сепульведа. Они заранее предвкушали, как, имея в карманах золотые, смогут спустить их, развлекаясь на суше в борделях и кабаках.

По указанию помощника капитана Джека Уильямса прославленный адмирал испанского флота был приведен в нужное состояние для встречи с соотечественниками. Проще говоря, с самого утра его начали понемногу подпаивать, так что во второй половине дня дон Мигель уже плохо соображал, что к чему, и еле ворочал языком. Его выволокли из трюма и определили в штурманскую рубку. Там седовласый Клаус Стоунс, кстати, ровесник адмирала, готовился к роли, порученной ему Морисом Лагартом.

Те пираты, которых адмирал знал как моряков торгового судна «Смирение», сидели тихо, кто где, и не высовывались. Сейчас на «Чёрном коршуне» хозяйничала команда «неаполитанских головорезов» во главе с бывалым морским волком Стоунсом.

Адмиральского штурмана Фернандеса оставили в трюме и вдобавок накачали снотворным во избежание возможных неприятностей. Всё-таки, он опознал капитана Лагарта как пирата.

Солнце медленно клонилось к горизонту. На многие мили вокруг не было видно ни суденышка. Долгое отсутствие капитана тревожило его помощника. Вдруг марсовый матрос заметил вдали едва различимый парус.

– Судно на горизонте! – закричал он.

Поднявшись на капитанский мостик, Уильямс посмотрел в подзорную трубу и тоже увидел небольшую посудину, идущую под испанским флагом.

Рыбацкой шхуной «Лазурная» командовал офицер королевского флота Энрике Гомес. У него в подчинении находилось несколько матросов, судя по выправке которых и тому, как четко они выполняли приказы, рыбаками они точно не являлись. Заметив рядом с испанским капитаном Мориса Лагарта, Джек Уильямс вздохнул с облегчением. Дал отмашку команде «неаполитанцев» приступать к действию, сам отправился к себе в каюту, чтобы случайно не попасть на глаза адмиралу. Для него он был сеньор Санчес – помощник шкипера «Смирения» Мануэля Дорадо.

Штурман Клаус Стоунс, попыхивая трубкой, вышел из штурманской рубки и поднялся на капитанский мостик. Когда шхуна «Лазурная» приблизилась к «Черному коршуну» на полтора-два кабельтовых, он поднес к губам рупор и закричал по-испански с акцентом:

– Эй, на шхуне! Вы привезли то, что должны были?

– А кто ты такой, черт тебя возьми, и почему спрашиваешь? – резко откликнулся капитан Гомес, решив удостовериться в личности неизвестного.

– Кто я такой, тебя не касается, – ответил Стоунс. – А спрашиваю потому что… Вот, смотри!

Он сделал знак матросам, и они вывели на палубу, а затем втащили на капитанский мостик абсолютно пьяного адмирала де Сепульведа (перед этим его развязали), который еле держался на ногах. Клаус Стоунс достал из-за пояса пистолет, взвел курок и приставил к виску дона Мигеля.

– А теперь повторяю вопрос, – грубо сказал он. – Вы привезли выкуп?

Капитан испанского судна узнал адмирала, повернулся к своим людям и сопровождающему его «сеньору Дорадо» и о чем-то кратко с ними переговорил. После вновь обратился к пирату:

– Мы привезли деньги, проклятый вымогатель! Как нам совершить обмен?

– Всю сумму? – с издевательским спокойствием спросил Стоунс, не вынимая трубку изо рта.

– Иди сюда и пересчитай, – капитан Гомес оказался не робкого десятка.

– Поступим по-другому. Швартуйтесь к нашему борту. Сейчас мы бросим концы, – и Стоунс отдал соответствующее распоряжение.

Вскоре подошедшая к пиратскому кораблю шхуна пришвартовалась к нему, а с его более высокого борта спустили шторм-трап.

– А теперь давайте выкуп! И смотрите аккуратнее с ним. Если хоть один дублон потеряется, ваш драгоценный адмирал не досчитается какой-нибудь части тела, пальца, например, или уха. Что мне больше приглянется. Всё ясно?