Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

Пуаро тоже потянулся за портсигаром, в котором лежали его любимые тонкие сигареты. Он закурил и, глядя на клубы дыма, как бы вскользь проговорил:

— Так, значит, мистер… прошу прощения, капитан Маршалл — ваш давний знакомый?

Розамунд Дарнлей настороженно выпрямилась.

— Откуда вы знаете?.. Ах, ну да! Это Кен вам сказал.

— Никто мне ничего не говорил, мадемуазель. Прошу не забывать, что я все-таки детектив и сам могу делать очевидные выводы.

— Но почему очевидные?

— А вы подумайте! — Он сделал красноречивый жест. — Вы отдыхаете здесь неделю, и вид у вас всегда жизнерадостный и беззаботный. А сегодня вы, мадемуазель, вдруг говорите про каких-то призраков и тоскуете по старым добрым временам. С чего бы это вдруг? Уже несколько дней сюда никто не приезжал. Но вчера вечером прибыл капитан Маршалл с женой и дочерью. И сегодня вас, мадемуазель, словно подменили. Разве это не очевидно?

— Да, в общем вы правы, — признала Розамунд. — Кеннет и я знакомы с детства. Его родители жили совсем рядом с нами. Кен всегда был добр ко мне. Хотя, как я понимаю, относился несколько снисходительно, так как он на четыре года старше. Потом я потеряла его из виду, и мы не встречались… примерно… лет пятнадцать.

— Да, давненько… — проговорил Пуаро и, когда Розамунд согласно кивнула, спросил: — Симпатичный человек, верно?

— О да! — с жаром ответила она. — На редкость. И такой сдержанный. Единственным его недостатком всегда была фатальная склонность к несчастливым бракам.

— A-а… — протянул Пуаро с понимающим видом.

— Как только дело касается женщин, он становится совершенно неуправляем. Вы помните, мосье, процесс некой Мартингдейл?

Пуаро нахмурил брови, вспоминая.

— Мартингдейл? Мышьяк, кажется?

— Да. Семнадцать или восемнадцать лет назад. Она предстала перед судом по обвинению в убийстве мужа.

— Однако было доказано, что муж употреблял мышьяк как лекарство. Суд вынес ей оправдательный приговор.

— Да. И сразу после этого Кен на ней женился. Одна из типичных его глупых выходок.

— Но ведь если она была невиновна… — начал было маленький бельгиец, но Розамунд нетерпеливо подхватила:

— О, вполне возможно, она была невиновна. Но истины не знает никто. Ведь на свете полно женщин, достойных быть женами, женщин, которых не обвиняли в убийстве.

Пуаро промолчал, вероятно, полагая, что это подвигнет мисс Дарнлей на дальнейшие откровения. И его расчет оказался верным.

— Конечно, Кен тогда был очень молод, — продолжала она. — Ему едва исполнился двадцать один год. Он был без ума от этой женщины. Она умерла через год после свадьбы, при родах Линды. Наверняка он тяжело переживал утрату. Некоторое время кутил, чтобы забыться. По крайней мере, так говорили… — Она сделала короткую паузу. — Потом он завел роман с Арленой Стюарт, актрисой ревю[155]

. Вы помните, мосье, бракоразводный процесс Кодрингеонов? Леди Кодрингеон выдвинула обвинение против Арлены Стюарт. Судачили, что лорд был в нее по уши влюблен. Все были уверены, что, как только решение суда о разводе вступит в силу, он женится на этой девушке. Ожидания не оправдались. Лорд Кодрингеон спровадил молоденькую актрису восвояси. Насколько мне известно, она за нарушение обязательств подавала на него в суд. В общем, дело в свое время получило изрядную огласку. Ну и что? Кен все-таки женился на ней! Дурак! Совершенный дурак!

— Может, эта глупость до известной степени оправданна? — мягко спросил Пуаро. — Миссис Маршалл — красивая женщина, мадемуазель.

— Несомненно, мосье. Три года назад разразился еще один скандал. Старый сэр Роджер Эрскин оставил ей в наследство все свое имущество, до последнего пенса. Я надеялась, что хоть эта история откроет наконец Кену глаза.

— Но не открыла?

Розамунд Дарнлей передернула плечами.

— Ведь я сказала, что не видела его долгие годы. Но слышала, будто он принял это с олимпийским спокойствием. Почему, спрашивается? Что это, невероятная доверчивость?

— Могут быть и другие причины.

— Вот-вот! Гордость. Держаться! Выше голову, что бы ни случилось! Не знаю, так ли уж она ему дорога. Никто не знает.

— А она? — спросил Пуаро. — Как она к нему относится?

Розамунд удивленно на него посмотрела.

— Она? Ведь это первейшая авантюристка, искательница набитых кошельков. Ну, и опытная сердцеедка! В любом, кто носит брюки и мало-мальски привлекателен, Арлена видит потенциальную добычу! Это для нее своего рода спорт!

Эркюль Пуаро кивнул, безоговорочно соглашаясь с ее оценкой.

— Да, — сказал он. — Это правда… Ее глаза все время выискивают мужчин… Только мужчин.

— А сейчас она явно приглядела себе Патрика Редферна, — продолжала мисс Дарнлей. — Очень привлекательный и… понимаете, мосье, совершенно невинный младенец, влюбленный в собственную жену, отнюдь не любитель пофлиртовать. Таких мужчин Арлена просто обожает! Мне нравится молоденькая миссис Редферн. Красивая, хотя и неброская. Однако в борьбе с такой тигрицей, как Арлена, у нее нет ни малейшего шанса.

— Ни малейшего, — признал Пуаро и состроил весьма озабоченную мину. — Согласен с вами, мадемуазель.