Разящий клинок

– Молодец! Приведешь казаков – получишь еще столько же.

Настя приоделась скромненько, но со вкусом. Зеленое, с рукавами, платье не обнажало плечиков, зато имело треугольный вырез на груди, вырез весьма эротичный, глубиною… ну, почти что до самого пупка! Тонкая полупрозрачная ткань подчеркивала грудь, так что гусар невольно облизнулся… лифчиков Настя не носила. Да никто не носил, лишь некоторые… нечто вроде повязок.

Пока мерили, пока Давыдов расплачивался, подоспели и трое кубанцев во главе с урядником. Встали, как и было указано, на набережной, поглаживали лошадей, дожидались…

Забравшись в коляску, Денис швырнул обещанную монетку гаврошу и незаметно кивнул казакам. Поехали.

Миновав заставленную казацкими шатрами и палатками эспланаду, свернули к Эколь Милитер – военной школе, в коей учился когда-то сам узурпатор Наполеон Бонапарт. Справа величаво проплыл узорчато-золоченый купол Дома Инвалидов, именно там узурпатор вручал своим сторонником первые ордена Почетного легиона. Именно там он в конце концов и упокоится в гробнице из русского карельского порфира.

Проехав Марсово поле, свернули к Шато де Гренель и двинулись дальше, к Сене, к фешенебельным доходным домам, выстроенным явно не для бедных. Именно там, верно, и квартировал шевалье Анри д’Эрувиль – а что? Ежели гродненский клад Наполеона у него, так вполне мог себе позволить. Как и подкупить тюремщиков, к слову сказать.

– Здесь, – глянув на один из домов, негромко промолвила Настя. – Идите за мной.

Выбравшись из коляски, Давыдов обернулся и, мигнув казакам, зашагал следом за юной шпионкой.

– Имейте в виду, его может не быть дома.

– Ничего, подождем. Мы ведь сейчас никуда не торопимся.

– К кому, господа? – открывая дверь, вежливо осведомился консьерж… в коем Денис тут же опознал того самого мордатого возницу, что так глупо потерял Настю.

– Ой! – на широком лице возницы-консьержа возникла самая радостная улыбка. – Мадемуазель! А мы уж…

– Шевалье дома?

– Милости прошу. Проходите. Ох, как же он обрадуется!

На второй этаж вела мраморная, с шикарными перилами, лестница. Поднявшись по ней, визитеры очутись на площадке перед закрытой дверью… которая тут же отворилась. На пороге, с пистолетом в руках, возник шевалье д’Эрувиль, все такой же чернявый, с легкой небритостью и недоверчиво-желчной ухмылкой человека, повидавшего на своем веку немало всякого рода подлостей.

– Ваша девушка? – кивнув на Настену, по-французски промолвил Денис. – Забирайте. Да, и уберите пистоль! Конфликтовать с вами я не собираюсь… Наоборот, прошу помощи.

Шпион хмыкнул:

– Помогать смертельному врагу?

– Анри, он спас меня от гибели, – Настя наконец бросилась возлюбленному на шею, и тот не смог устоять – обняв девицу, опустил пистолет и, дождавшись перерыва в жарких поцелуях, пригласил нежданного гостя войти.

– С вами трое казаков, да? – указав жестом на широкий диван, обтянутый синим крепом, д’Эрувиль покусал губы и усмехнулся.

Давыдов повел плечом:

– Так… Прихватил на всякий случай.

– Казаки?! – серые глаза Насти сверкнули гневом. – Но… как же он смог… Анри! Я сама не понимаю, клянусь.

– Ну, ну, полно, – француз ласково погладил девушку по спине. – Казаки, не казаки – какая, черт побери, разница? Месье Давыдов, кажется, пришел о чем-то просить? Так пожалуйста, прошу вас. Я готов выслушать.

– Моя любимая женщина, Софья – в тюрьме Консьержери, – без обиняков пояснил гусар. – Вместе с вашей Жозефиной.

Француз сообразил сразу. Улыбнулся… задумался… что-то прошептал на ухо Насте, – та покивала…

– Что ж, так тому и быть – поможем, – наконец промолвил шевалье. – В конце концов, не так уж и много мы на себя берем. Мы! Но вы… вы, полковник!

– Уже генерал-майор.

– Генерал? Поздравляю! – месье д’Эрувиль, кажется, говорил вполне искренне. А вот возмущение разыгрывал напускное!

– Тогда тем более – принимать помощь от врагов?! Как так?

– А вот так, – цинично отозвался Дэн. – Знаете, есть такая пословица – используй то, что под рукою, и не ищи себе другое. Коль уж вы здесь есть… И у вас все готово…

– Откуда вы знаете, что готово? – Синие глаза француза вновь стали колючими и недоверчивыми.

Денис спрятал улыбку:

– Не ваши ли люди покупали мясо и вино на рынке площади Шатле? Вот, та же Настена…

– Там меня и похитили, – тут же пояснила девчонка. – Северский. Бил кнутом. Пытал о сокровищах… Если бы не господин генерал, не знаю, что со мной и было бы.

– Что с Северским? – резидент вскинул левую бровь.

– Он умер, – с явной издевкою развела руками Настена. – Как говорят – скоропостижно скончался.

– И черт с ним, – д’Эрувиль махнул рукой и пристально посмотрел на Дениса. – Надеюсь, вы, господин генерал, не претендуете больше на золото императора?

– Сказать по правде – мне на него плевать! – Давыдов и впрямь чуть было не сплюнул на пол.

– Верю! – с нежданной улыбкою хлопнул в ладоши француз. – Я знаю, вы из бессребреников, мон женераль. И знаю, что вы отважный и благородный человек, человек чести. Поэтому возьму с вас слово – мы вам поможем, а вы обещаете не преследовать нас больше никогда и нигде. По рукам?