Развал

— Однодневка, что ли?

— Да нет, не однодневка. Она с годик пожила. Для этого, наверное, и была открыта. Но хозяева тут. Грузины — вполне состоятельные люди, имеют рестораны, магазины. Главный у них некий Гиви Барадзе. На него была и зарегистрирована эта фирма. Почему он допустил такую оплошность, не понимаю.

— Может из жадности, — сказал Бурцев, — миллион не захотел делить. А, может, из-за беспечности, посчитал, что французы не найдут.

— Ну да, как не найдут? Ты чего, Петрович, — это же миллион? За такие бабки в бетон замуруют и на площади в качестве памятника поставят. Мне кажется, он крепко сидит: с ментами делится, поэтому и не боится.

— Вполне возможно.

— Тогда, Петрович, нам бандиты нужны.

— Да, но Ася не согласна. Не хочет она с ними связываться, но на всякий случай надо найти таковых.

— А чего их искать. Есть на примете одна группировка; главарь у них — кличка «Седой». Националист ещё тот. Партию «нацистов» деньгами снабжает. Если его натравить на Гиви, хороших денег пообещать, он с него ремешки нарежет.

— Это будет наш козырь, Витя. Я думаю, Гиви о нём знает. Если его подпугнуть «Седым», он может дрогнуть.

— У меня, Петрович, ещё один козырь в запасе.

— Я знаю. Васин, всегда козырную карту под конец держит, — пошутил Бурцев, — и, небось, туза?!

— Туз, не туз, не знаю, но банкиры помогли. Есть два счёта за рубежом, куда Гиви деньги сливает. Большие деньги. Это, я думаю, его счета. Или его патрона. Если его припугнуть, мол, эти счета будут арестованы, я думаю, Гиви дрогнет. У меня есть идея, надо с Асей обсудить.

— Ты устрой мне с Гиви встречу.

— С кондачка брать не будем. Давай в начале, Петрович, разработаем план.

Когда план был разработан до малейших деталей, Ася с ним согласилась. Решили, если план не удастся, вступает второй вариант: обратиться к бандитам. В ресторане Бурцев встретился с Гиви.

— Что ты хотэл? — спросил его Гиви.

— Некоторые люди, оттуда, — Бурцев показал большим пальцем вверх, — очень большие люди, просили меня утрясти спор между тобой и французами. Дело в том, что кремлёвские ребята тоже пьют вина из этих подвалов.

— А у них, что мэнтов нет, что они тэбя попросили?

— Понимаешь, Гиви, фирма не хочет большого скандала и огласки. За репутацию печется. Да и наши власти не хотели бы на страницах жёлтой прессы красоваться. Прибыла женщина, адвокат этой фирмы, хотела бы мирно решить все проблемы.

— Слюшай, хорошее вино у этого дэда. Хочешь, я тэбе пару бутылок дам. Я тебе хорошие дэнги заплачу — ты у этой бабы бумаги выуди.

— Нет, Гиви, ты не понял меня. Тут не деньги — тут власть замешана, а я ещё жить хочу. Зачем тебе, Гиви, люди с автоматами и в масках. Твои рестораны, магазины — всё пойдёт кувырком. А если, не дай Бог, к «Седому» обратятся? Для фирмы половину отдать — это пустяк. Не тебе рассказывать. Фарш начнут делать — это беспредельщики. Ты же знаешь, как «Седой» «любит» нерусских. Так что, подумай.

— Гдэ я могу с этой дамочкой встрэтиться?

— Приезжай ко мне в офис. Заранее позвони, я вас сведу.

На следующий день Гиви позвонил и попросил организовать встречу. Бурцев всё время инструктировал Асю:

— Держись спокойно. Если будет предлагать выплату частями, не соглашайся. Он, наверняка, возьмёт человека, знающего французский. В ходе разговора Васин тебе позвонит на мобильный, как будто из Франции. В твоей речи должны прозвучать эти слова: два счета, судья, и арест этих счетов. Я буду внимательно за ним наблюдать. Если эти счета касаются его, он себя выдаст. Тогда можно и судиться. Интерпол их сразу заблокирует.

Гиви приехал вовремя. Три грузина высокого роста зашли в кабинет к Бурцеву.

— Садитесь, господа, — сказал Бурцев, — немного подождём, адвокат выехала.

Гиви внимательно осмотрел кабинет, затем остановил свой взгляд на фотографию стоявшую на столе. Через десять минут в сопровождении секретарши вошла Ася. Бурцев встал, слегка склонил голову, тоже проделали остальные мужчины.

— Здравствуйте, господа, будем знакомы, я адвокат фирмы, защищаю интересы господина Турене.

Все сели.

— Госпожа адвокат, господин Барадзе, — сказал Бурцев. — Можете приступать к переговорам.

Ася изложила суть дела, указала на долг Барадзе и на наличие долговых обязательств и под ними подписи самого Барадзе.

— У нас нэт таких денэг, — сказал Барадзе — мы сэйчас не можем заплатить.

Селектор у Бурцева был включён, и Васин в другом кабинете слушал весь разговор. Он отключил селектор и тут же позвонил Асе на мобильный телефон. Бурцев внимательно слушал и наблюдал, как Ася говорила что-то на французском. Потом из папки достала лист бумаги, на котором крупным шрифтом были напечатаны реквизиты, и это всё она стала зачитывать по телефону. Бурцев наблюдал, как лицо Гиви слегка дрогнуло. Сидевший рядом грузин что-то шепнул ему на ухо.

— Нам надо выйти, — сказал Гиви.

Когда они вышли, Бурцев соскочил со стула и взмахнул сжатым кулаком.

— Молодец Ася, в десятку, в яблочко. Сейчас они сдадутся.

И точно, через пять минут грузины зашли в кабинет.

— Пэредайте вашему хозяину, что мы согласны заплатить, — сказал, молчавший до этого пожилой грузин.