Тринадцатого сентября 1730 года Фридрих Вильгельм I, сын курфюрста Бранденбургского, сумевшего сделать Пруссию королевством и 18 января 1701 года признанного ее королем, отдал приказ арестовать своего сына, который в сговоре с графом фон Катте и против воли отца хотел покинуть его владения.
Приказ об аресте принца и его сообщника был исполнен.
Примерно в это же время герцог Орлеанский, устав от бесполезной борьбы, которую ему приходилось вести против г-на де Флёри, решил удалиться от государственных дел и полностью посвятить себя благочестию.
Так что он подал королю прошение об отставке с должности главнокомандующего пехотой. Король принял его отставку, а заодно упразднил и эту должность.
Упомянутая должность, уже упразднявшаяся в 1639 году, после смерти герцога д’Эпернона, была восстановлена в 1721 году для герцога Орлеанского, носившего в то время титул герцога Шартрского.
Что же касается Людовика XV, то во время всех только что описанных нами событий самое любимое его развлечение — после охоты, церковных служб и придворных церемоний — состояло в том, чтобы сажать салат-латук и другие растения в небольшом саду, который подарил ему г-н де де Флёри, и наблюдать за тем, как они растут.
Кстати по поводу г-на де Флёри: мы забыли упомянуть в должное время и в надлежащем месте о том, что он был возведен в звание кардинала.
Это звание было даровано ему 11 сентября 1726 года.
V
Невозможно вообразить что-либо более невинное, чем двор короля Людовика XV в ту эпоху, в которую мы теперь вступаем, то есть в первые дни 1732 года.
Своей чистотой юность Людовика XV была обязана опять-таки регенту. Сам по себе развратник, безбожник и богохульник, регент предохранил королевское дитя, которое ему было доверено оберегать, от всякого соприкосновения с тем всеобщим распутством, во главе которого стоял он сам. В итоге из рук этого новоявленного Сарданапала юный Людовик XV вышел в белых одеждах Элиакима.
И потому существование бедной принцессы, которую отыскали в старинном командорстве в Германии, чтобы сделать ее королевой Франции, должно было быть необычайно счастливым, коль скоро она могла быть не только женой своего августейшего супруга, но одновременно и его любовницей! Мария Лещинская была в глазах Людовика XV красивейшей из женщин, и плодовитость королевы свидетельствовала о том, что король не ограничивается всего лишь похвалами в ее адрес Вначале, через десять месяцев после вступления в брак, она произвела на свет первую дочь, затем двух дочерей-близнецов, затем сына — того самого дофина, по случаю рождения которого устраивалось столько празднеств, — затем герцога Анжуйского, которому надлежало упрочить скипетр в руках старшей ветви королевского дома. Пять детей за пять лет! И это при том, что самому отцу этого многочисленного семейства не было еще и двадцати одного года!
Тем не менее короля окружали одни лишь удовольствия. Мы уже говорили о любовных интригах знатных дам того времени. Сплетаясь между собой, все эти любовные интриги образовывали сеть, в которую неизбежно попадало любое сердце, кроме сердца короля. Мария Лещинская была его единственной любовью, а охота — единственным его развлечением.