Революция

— Да, — согласно склонил голову человек. — У меня плохие новости: ты уже не пацан. Впрочем, мне ли не понять! Четверть века в Канаде — это тоже испытание.

Горничная принесла кофе, поэтому они замолчали, каждый углубившись в свои мысли.

— А мы ведь даже разговариваем на местном языке, — отложив свою чашку, сказал Вилье.

— Привычка, — пожал плечами его собеседник.

  «Half of a letter tells half a story   The way I see it it's half the worry   Where I came from I forgot too soon…   East of the sun and west of the moon   Money talks and hey, I'm listening   I've lived without it enough to miss it   Where I'm going I'll get there soon

   East of the sun and west of the moon   Another day leaves me aching   I try to wake up but something's breaking   Here inside me deep and hollow   A sound that no other sound could follow   I know the pain before the wound   East of the sun and west of the moon».[13]

На ум Ритолы пришли слова песни.

   «Половина письма расскажет только половину истории,   Как я это понимаю, и беспокоиться стоит только наполовину.   Откуда я пришел, я забыл слишком быстро.   К востоку от солнца, к западу от луны.

   Деньги говорят и рулят, и я прислушиваюсь.   Я пожил без них достаточно, чтобы по ним скучать.   Куда я собираюсь, я вскоре приду.   К востоку от солнца, к западу от луны   Прошедший день оставляет мне боль.   Я пытаюсь проснуться, но что-то обрывается   Где-то внутри меня, в глубине и пустоте.   Звук, которого не могут выдать другие звуки   Я воспринимаю боль до ранения.   К востоку от солнца, к западу от луны».

«Именно так», — мысленно согласился его гость.

Им было о чем между собой поговорить, но, оказывается, лучше было обо всем этом промолчать.

— Во всяком случае, ничто не смогло нас поломать, — сказал Вилье, переходя на родной язык.

— Почем тебе знать про нас? — спросил гость без тени насмешки и сарказма, тоже на финском.

— Так русский актер Олег Жаков в кино «За нашу Советскую Родину!» (фильм об Антикайнене 30-х годов) разъяснил, — ответил Ритола.

— Может ты еще и книжку Радия Фиша «Падение Кимасозера» (книга об Антикайнене) читал? — улыбнулся его собеседник, смущаясь.

Вилье внимательно посмотрел ему в глаза, но ничего не ответил. Вместо этого он пошел к стеллажу с книгами и выбрал одну, изрядно потрепанную. Пролистав, как бы в задумчивости, Ритола произнес несколько строк, словно с листа. На самом-то деле, читал он по памяти, потому что в семьдесят три года редко кто при чтении обходится без очков.

  «Никогда, сыны земные,   Никогда в теченье жизни   Не обидьте невиновных,   Зла не делайте невинным,   Чтоб не видеть вам возмездья   В сумрачных жилищах Туони!

   Там одним виновным место,   Там одним порочным ложе:   Под горячими камнями,   Под пылающим утесом   И под сотканным покровом   Из червей и змей подземных».

— Шестнадцатая руна «Калевалы», — сказал гость.

— Именно так, — согласился Ритола. — Черт, затаскал в свое время книжку, не берег. Теперь таких не найти.

— Найти, но за очень большие деньги, — возразил его собеседник. — И даже Куусинен в этом деле уже не поможет. Разве что Кекконен?

Вилье пожал плечами: он знал этого государственного деятеля еще в бытность того спортивным функционером. Конечно, некоторые рьяные борцы за чистоту финских правительственных рядов скрыто и даже, особо продвинутые — открыто, клеймили его «агентом КГБ», но от этого авторитет того в народе никак не страдал.

— А Юхо Колехмайнен три года назад помер. Вся его жизнь — как песня, но петь бесконечно тоже нельзя.