«Рим». Мир сериала

К. Жуков: Какой там портрет, блин? Не дай бог вы меня сфотографируете в этом! И не выкладывай в «Инстаграм» ни в коем случае! Да, маме понравится. Тут же нам показывают маму, которая, как выясняется, молится египетским божкам, а конкретно — Изиде. Поет псалмы.

Д. Пучков: Ну, видимо, своих богов в такое дело впутывать нельзя?

К. Жуков: Это же римляне, у них был полный экуменизм — верь во что хочешь, никого это не колышет. Ко временам поздней республики у них религиозная веротерпимость была на каком-то немыслимом уровне. Ну понятно, что, если придет какой-нибудь еврей и скажет, что бог всего один, все будут смеяться: как это может быть? Как это он будет один всем управлять? Ерунда какая-то!

Д. Пучков: Псалом заканчивается взвизгом «Ай!», когда ей надевают на башку мешок и куда-то волокут.

К. Жуков: Сзади незаметно, по-военному появились два подручных Тимона, надели ей на голову мешок и отволокли к Атии в пыточную, в тот самый подвал.

Д. Пучков: Как падаль по земле поволокли.

К. Жуков: Да.

Д. Пучков: И тут уже Атия задает вопросы: «Ты ведь знаешь, почему ты здесь?» — «Атия?» — «Твой мальчишка во всем сознался. Боишься говорить? Когда я была в твоей власти, ты не была так молчалива, ты была весьма разговорчива. Медленная и болезненная смерть — вот что ты мне обещала». Но тут Сервилия держится, как партизан: «Этого ты и заслуживаешь». Следует вопрос: «Думаешь, ты выше меня?» — «А ты понятия не имеешь, что я думаю». — «Нет? Ну так расскажи, что ты думаешь». — «Я думаю, что ты жалкое одинокое существо и что сейчас ты боишься больше, чем я». — «Да никогда в жизни я не была счастливее!» — «Тогда зачем болтаешь? Убей меня». Какой хитрый ход!

К. Жуков: Ага!

Д. Пучков: «Вот когда ты будешь целовать мне ноги и умолять прекратить твои страдания, тогда я тебя и убью». — «Поступай как знаешь!» — «Тимон!»

К. Жуков: Появляется Тимон, одетый еще ужаснее, чем когда бил мальчонку-раба.

Д. Пучков: «Думаешь, сейчас ты меня унижаешь, но это не так — ты унижаешь себя. И пока ты жива, ты будешь чувствовать себя униженной и опозоренной за содеянное!» — «Ты, приступай!» Ну и Тимон приступает к порке, хотя, с моей точки зрения, там инструменты весьма странные. Не этим люди заниматься должны. Тимон запыхался, потому как пытка — это процесс, требующий серьезных физических и психических затрат.

К. Жуков: У него ж подручных до фига, почему он там один отдувается?

Д. Пучков: Может, показать себя в деле хочет?

К. Жуков: 

Ну, сначала показал, потом посменно. Ему же результатов добиться надо, а в одиночку это тяжело.

Д. Пучков: Тут поступают вопросы: «С тебя достаточно? Достаточно?» Молчание. «Продолжай». — «Что я должен сделать?» — «Не знаю, — говорит Атия. — Сделай что-нибудь. Отрежь ей лицо, давай». А эта: «Мать Изида, защити меня!»

К. Жуков: Атия просто блещет фантазией.

Д. Пучков: Ну а чем еще женщину можно напугать? Только повреждением лица. Тут у Тимона происходит какой-то срыв — он отрезает веревку и начинает орать: «Я тебе, б…ь, не животное!» Что он хотел этим сказать, не пойму. При чем тут животное?

К. Жуков: Тимона брат из состояния душевного равновесия вывел.

Д. Пучков: Он же всю жизнь этим занимался.

К. Жуков: Во-первых, ему перестали давать, на что был серьезнейший расчет…

Д. Пучков: Атия проявила политическую близорукость.

К. Жуков: Конечно, тем более от нее бы не убыло.

Д. Пучков: Только прибыло.

К. Жуков: От него же козлом пахнет, ей же нравится.

Д. Пучков: Конем.

К. Жуков: Ну, фактически силовая компонента вся на Тимоне, его нельзя было шпынять ни в коем случае.

Д. Пучков: Да.

К. Жуков: А так она устроила ему нервный срыв фактически, заставила усомниться в собственной компетентности, еще и брат вовремя прибыл, окончательно ему испортил психику.

Д. Пучков: 

Подсел на ухо.

К. Жуков: В общем, у Тимона нервный срыв, он сообщает, что он не животное, отпускает Сервилию и сбегает в панике.

Д. Пучков: Несерьезно. Мне это сильно не понравилось. Ну а Ворен и Пулло мчатся на лошадях вдаль.

К. Жуков: Они мчатся не вдаль, они мчатся мимо верстового столба, на котором написано Via Flaminia, то есть Фламиниева дорога (по имени консула Фламиния). Когда я увидел эту надпись, удивился: интересно они путешествуют? Фламиниева дорога ведет в Римини, оно же Арминий…

Д. Пучков: Да, я там был.

К. Жуков: На северо-восточное побережье, к Адриатическому морю, а едут они…

Д. Пучков: …к Венеции.

К. Жуков: Ну да, едут совершенно с другой стороны — из-под Модены. Они должны были по дороге Марка Эмилия Скавра ехать, а потом по Аврелиевой дороге. Если они ехали по Фламиниевой дороге, им пришлось бы ехать сначала в другую сторону километров 450, а потом дать кругаля в Рим.

Д. Пучков: Н-да.