Робинзоны космоса

– Впрочем, пока ничего такого, что могло бы действительно нас заинтересовать. После находки Ориса – ничего стоящего. Ты ведь, конечно, помнишь, что чуть более ста лет назад в руинах Ч’каго были обнаружены первые доказательства существования галактической империи задолго до Адской войны; тогда нашли небольшой фрагмент хроники, посвященной колонизации планет Бетельгейзе, всего три страницы. Иногда попадалась и другая информация: к примеру, ценнейшие отрывки из трудов историка Азимова – судя по всему, французского происхождения, так как он порой подписывался «Поль-француз», – в которых упоминалось о гибели планеты Флорина в результате космического катаклизма. Описание самой катастрофы, правда, отсутствует. В других фрагментах книги того же историка приводятся сведения о некой Транторской империи. Еще один историк, по-видимому более ранний, чье имя до нас не дошло, частично сохранил фольклор первых астронавтов и прежде всего чудесную поэму о зеленых холмах Земли. Затем, при раскопках во Фриско – прошло уже лет тридцать – Орис отыскал сто двадцать шесть фрагментов, но, к сожалению, ни одного полного текста: они неопровержимо доказывают, что человек достиг многих звезд и заселил все пригодные для жизни планеты. В одном из этих отрывков рассказывалось о начале Адской войны; именно из него мы узнали, что в нее были вовлечены все миры, покоренные человеком. Если разрушения везде были столь же катастрофическими, как здесь, неудивительно, что к нам никто не прилетал. Нам даже неизвестно, сколько веков прошло со времен той войны. Веков… или, скорее, тысячелетий. Изотопный метод дал неодинаковые результаты для разных образцов: от двух до семнадцати тысяч лет. Порой, глядя вечером на звезды, я думаю о наших утраченных братьях – ведь должен кто-то был выжить! – пребывающих в заточении в далеких мирах, думаю о том, почему наши находки так и не помогли нам выйти в космос, – как назло, пока нам попадаются одни лишь туманные намеки, которые наши ведущие физики считают сущей нелепицей. Стоит мне только вспомнить о нашем потерянном достоянии, промотанном нашими предками из-за их страсти к убийству, как меня переполняют досада и сожаление. Да, я понимаю, это почти кощунство, но мы, археологи, знакомые с их хрониками, судим более строго. Подумать только! Вся мощь, которая могла послужить добру, принести победу над природой, сведена на нет, растрачена впустую. Ты только представь себе, Стан, межзвездный космический корабль! А мы еще не добрались даже до Марса! Прошло уже восемнадцать веков с тех пор, как возобновился ход времен, мы с трудом взбираемся по ступенькам, высеченным еще нашими предками, и все так же далеки, ужасно далеки от вершин, которых достигли они!..

– Ты прав, – признал Уилл, – технически мы пока еще не слишком сильны, но в социальном отношении уже превзошли их: теперь мы имеем единый мир вместо древних наций, единый язык, и ни следа столь труднообъяснимых для нас умственных отклонений, которыми изобилуют их хроники… Эй, Стан!

Инженер резко хлопнул по клавише. Роботы замерли.

В конце траншеи, под металлической стеной, зияла дыра.

– Наша очередь, Уилл. Вот бы еще Ван вернулся. Стан, оставайся здесь и, если что, вызволяй не раздумывая.

Надев каски и прихватив инструменты, они направились к дыре, которая при свете фонарей оказалась входом в полуразрушенную, перерезанную корнями деревьев галерею.

– Стан, медведку, – бросил в микрофон Ян.

Механизм приблизился. Шесть коротких металлических ножек – передняя пара предназначалась для рытья – поддерживали выпуклый панцирь. Медведка вползла в галерею, и сзади, из множества отверстий, ударили струи клейкой жидкости, которая тут же высыхала, образуя на сводах тонкую, прочную корку. Следом осторожно двинулись люди. Через сотню метров галерея повернула, и они уперлись в металлическую дверь.

– В древности здесь была поверхность земли, – сказал Уилл.

– Да, но как глубоко! Еще и дверь нужно открыть.

Работа оказалась долгой и нелегкой. Давно, в незапамятные времена, дверь заперли и приварили к металлической раме. Ее удалось вскрыть только с помощью газового резака. Изнутри пахнуло затхлостью, так сильно, что археологи чуть не задохнулись. Пришлось надеть изолирующие противогазы.

Они вошли в прямоугольный зал со стенами из нержавеющего металла, свод которого поддерживали огромные каменные колонны. В центре стоял большой стол, тут же было несколько кресел и шкафов, а в углу, на просторном диване, покоились два человеческих скелета. Вошедшие инстинктивно поздоровались.

Ян, разбиравшийся в антропологии, внимательно осмотрел черепа:

– Представители белой расы. Молодые, – вероятно, им не было и двадцати. Должно быть, в начале Войны это помещение служило убежищем. Когда дома обрушились, они оказались заблокированы и умерли от голода либо от недостатка воздуха. Галерея, по которой мы пришли, судя по всему, являлась запасным выходом, но была заперта. Вопрос: почему? Этого мы никогда не узнаем… Гляди-ка, еще одна дверь!