Робинзоны космоса

Они были так велики, так слабы, так ничтожны! Разоренная последней войной, Земля едва могла прокормить несколько сотен миллионов человек. Не далее как вчера вечером по радио объявили о новых мерах по ограничению рождаемости. В этом отчаянном поиске следов Первой империи было нечто большее, чем обычное научное любопытство. Мир, по необходимости ставший мальтузианским, и Вселенная неограниченных возможностей имели так мало общего. Чего же недоставало современным людям для разгадки Великой Тайны? Какого качества, некогда присущего Предкам и затем утраченного? Быть может, безрассудства, безудержной веры в будущее расы, веры, которую так подорвала последняя война?

Ян пожал плечами. Если он хочет дальше руководить раскопками и избежать обвинения в неосуществимости своих планов – наихудшего из всех возможных! – лучше держать подобные мысли при себе.

Обработка завершилась. Книги открыли. Да, среди них действительно обнаружилось бесценное сокровище – большой английский словарь. Но ничего такого, что указало бы человечеству дорогу к звездам.

Раскопки продолжились. Были написаны и отосланы в Центр рапорты. Всех вновь поглотила каждодневная рутина. Радио сообщало невеселые новости. После мутации в зараженной радиацией зоне какой-то сорняк, не искоренимый никакими средствами, заполонил все возделанные земли в Северной Америке. Следовало еще больше сократить рождаемость. Двадцать лет назад, после того как великий математик Тавернир доказал существование гиперпространства, подтвердив данные галактических хроник, Совет в порыве энтузиазма разрешил людям размножаться слишком интенсивно. Однако с тех пор, напоминалось в правительственном коммюнике, дела в этой области не продвинулись ни на шаг.

В тот день у археологов гостил Нильсон, друг детства Вана, молодой физик из команды Тавернира.

– Не понимаю, – хмыкнул Ян, – как это вам, физикам, не удается подобрать ключ к пространству. Если верить хроникам – а нет никаких оснований им не верить, не станут же люди писать заведомую неправду! – предки совершали межзвездные путешествия сразу несколькими способами: через искривление пространства, с использованием ускоряющей передачи, через С-максимум и так далее. Разумеется, это могли быть разные названия для одного и того же, но мне так не кажется. Во всяком случае, наши сведения, хотя и скудные, говорят об обратном. Все эти способы должны основываться на использовании гиперпространства.

– Да, мы знаем, что гиперпространство существует, как доказал мой учитель, профессор Тавернир. Но пока что мы не имеем ни малейшего представления о том, как подступиться к этой проблеме. Я бы мог возразить, что не понимаю, почему вам, археологам, не удается найти ни единой хроники, где приводились бы технические подробности!

– Когда вы летите на своем вертолете, вы всякий раз думаете о принципе Уилсона – Сухигары, по которому работает двигатель?

– Да, понимаю… Но вернемся к гиперпространству. Когда я сказал, что мы понятия не имеем, как подступиться к проблеме, то немного слукавил. Недавно у нас с Альваресом возникла одна идея, слишком сложная с технической точки зрения, чтобы излагать ее вам…

– Премного благодарен!

– Да к тому же и времени не хватит. Мы задумали один очень важный эксперимент. И провели его три дня назад.

– Ну и что?

– Да ничего. Не получилось. Металлический брусок, который должен был исчезнуть, не исчез. Нельзя, правда, сказать, что это полная неудача, мы обнаружили совершенно новое явление – ничего общего с ожидаемым. Поэтому кто знает…

Когда физик уехал, Ян направился к месту раскопок. Он обследовал, без особой надежды, один из разрушенных домов. Руины ушли глубоко под землю, дерево сгнило, железо обратилось в ржавчину. Но когда уже начинало темнеть, он наткнулся на металлическую дверь. Вскрыв ее газовым резаком, он оказался в убежище, точно таком же, как первое.

Книг в этот раз было мало, но на самом видном месте, на столе из нержавеющей стали, лежал том, раскрытый на странице с картинкой: человек в шлеме, сжимая в руке диковинный пистолет, отбивался от множества наседавших на него чудовищ.

Другие тома валялись в беспорядке на полу. На первой же обложке Ян смог разобрать: «As…Science…on». Никаких сомнений: судя по формату и эмблеме, то была одна из самых известных серийных хроник времен Первой империи, которую редактировал историк Кэмпбелл. Шансов было не много, но в этой груде могло найтись несколько полных летописей. Вдруг на сей раз летописец не умолчал о технических деталях?

Ван с воодушевлением принялся за работу, даже не став дожидаться рассвета. Первая книга сразу же после реставрации перешла к Уиллу, который заперся у себя и взялся за перевод.

Однако, не пробыв взаперти и десяти минут, он вышел – бледный, с нераскрытым томом в руке. Над рисунком, изображавшим астронавта в веретенообразном скафандре, стояло полное название на английском языке: «Блестящие образцы научной фантастики». Лингвист швырнул книгу на стол.

– Осторожно! Испортишь!

– Испорчу! Невелика беда! Ты знаешь, что такое фантастика?