Рок небес

– Понял. – Паркер взглянул на меня, и мы с ним разделили момент редкого взаимопонимания. Состав для выхода в космос оказался неправильным. Леонард должен был быть там, а не сидеть в техническом модуле, – это не его специализация. Конечно, он готовился, чтобы в случае чего подстраховать Рафаэля, но бо́льшая часть его подготовки была посвящена именно выходам в открытый космос. Мне было ясно, что Паркер жалеет о своем решении согласиться на предложенный ЦУП состав. – Авелино, Леонард говорит, что показатели на нуле. Он думает, жесткость может быть связана с тем, что эти трубы – стационарная часть системы охлаждения.

– Принято, – Рафаэль коротко рассмеялся, – Я просто нервничаю от того, что придется резать мою малышку.

– Я же тебя просил так меня не называть. Ой… ты про корабль.

Какой же Терразас неутомимый шутник.

– Мы потом можем сделать ремонт, – Паркер вздохнул, склонив голову, словно молился, а не отдавал приказ: – Даю разрешение перерезать трубу. Повторяю. Даю разрешение перерезать трубу.

– Принято. Перерезаю трубу и…

Рафаэль вдруг выругался по-португальски.

Паркер резко включил микрофон и наклонился к динамику, как будто так мог оказаться ближе к коллегам.

– Авелино, доложите.

За иллюминатором трепетали белые брызги. Они мерцали в солнечном свете, как когда-то мерцали над Землей звезды. Это было очень красиво, но сердце у меня ушло в пятки, когда я ткнула в иллюминатор пальцем.

– Паркер! Аммиак выходит.

Но в трубах ничего не должно было быть.

За иллюминатором проплыли комки побольше. Они вращались и на свету казались почти красными. Но солнце здесь не могло ничего окрасить в красный цвет: для этого нужна была атмосферная дифракция.

Мы смотрели на замерзшую кровь.

Глава двадцать шестая

ЭСТЕВАН ТЕРРАЗАС (1924–1963 гг.)

Канзас-Сити, штат Канзас, 7 мая 1963 г.

Второй случай смерти в марсианской миссии произошел немногим больше месяца после того, как корабли прошли половину пути. Критики отмечают, что смерть Эстевана Терразаса является признаком некомпетентности сотрудников МАК. Анонимный источник из руководства организации сообщает, что капитан Стетсон Паркер возражал против выхода Терразаса в космос, отмечая, что тому не хватает опыта, но директор Клемонс отклонил эти возражения.

Директор МАК назвал смерть Терразаса несчастным случаем. По имеющимся данным, космонавт застрял в аммиачной системе охлаждения во время ее ремонта. В попытке его освободить другой член экипажа перерезал трубу. По трагической случайности неисправный датчик показал, что трубы пусты, и когда металлическую трубу перерезали, ее острый конец под давлением отскочил к скафандру Терразаса и проделал в нем брешь. Герметичность скафандра была нарушена, и Терразас оказался в космическом вакууме.

Мы с Кэм парили у входа в шлюз. Опять.

Я не могла придумать ни одной рифмы. В голове звучал лишь звук, который благодаря Флоренс доносился из всех динамиков корабля. Точнее, звуки. Голос Леонарда, который помогал Рафаэлю добраться до шлюза.

– Так, протяни вперед правую руку, и там у люка будет поручень.

Другим звуком было прерывистое дыхание Рафаэля – звук, который издает человек, пытающийся сдержать рыдания. Воздух выходил из его легких рывками и с шипением прорывался сквозь зубы. Потом наступала душераздирающая тишина: он задерживал дыхание, пока воздух снова не выходил с еле слышным всхлипом. Но когда он говорил… Боже, его голос был профессиональным и совершенно спокойным.

– Подтверждаю. Взялся за поручень.

– Хорошо. Я положу руку тебе на талию, чтобы подстраховать.

– Принято.

После этого снова начался цикл сбивчивого дыхания.

Я положила руку на холодный металл внутреннего люка шлюза и наклонилась к иллюминатору, чтобы увидеть мужчин. Скафандр Леонарда казался лишь темным силуэтом на фоне еще более темного неба. Его лицо затерялось в тени.

– У Рафаэля местный трос пристегнут. Защелкнут. Черное на черном. Я подбираю наши страховочные фалы и прохожу в люк.

Мысленно я повторяла его движения, щелкая застежкой и сдвигая замок так, чтобы на индикаторе появилась сплошная черная линия.