Рок небес

Если Рафаэль что-то и ответил, то из-за прижатого ко рту полотенца ничего нельзя было разобрать. Пока мы вытаскивали его из скафандра, он медленно обмяк и перестал на что-либо реагировать. Кэм продолжала тихонько бормотать всякую бессмыслицу, словно пытаясь его удержать силой своего голоса. В какой-то момент к нам присоединился Паркер и помог Кэм спустить Рафаэля в медицинский модуль.

Мы с Леонардом остались, чтобы убираться.

Когда я помогала ему выбраться из скафандра, он плотно сжимал зубы. Наш разговор сводился к списку действий, составленному МАК для окончания работы вне космического корабля. После того как последний ботинок оказался в своем отсеке, Леонард завис в воздухе, устремив взгляд на пустое место, где не хватало снаряжения Терразаса.

– Эльма? Можно я… – он закрыл лицо руками, – можешь…

Горло мне обожгли слезы, которые я так долго сдерживала. Я оттолкнулась и приняла Леонарда в свои объятия. Мы вместе парили в невесомости, медленно вращаясь, а наше горе складывалось вокруг нас в созвездия.

* * *

Рафаэль спал в медицинском модуле.

Мы вчетвером сидели на кухне и пили горячее какао, которое для всех приготовила Флоренс. Леонард съежился под серым одеялом рядом с Кэм, которая смотрела в свою чашку так, словно ожидала, что та с ней заговорит.

Я обхватила свою кружку ладонями. Так они должны были согреться, но вместо этого все еще мучительно ныли. Даже через несколько часов ладони все еще болели от прикосновения к скафандру Рафаэля. По крайней мере, я пыталась себя в этом убедить. На самом деле у меня болело все тело. Как будто от горя у меня все суставы замерзли так же, как…

Я сглотнула и подняла кружку.

Паркер спустился по лестнице. Веки у него покраснели, а под мышкой он держал бутылку. Опустив голову, он подошел к столу и поставил в его центр бренди.

Флоренс выпрямилась и потянулась к бутылке.

– Как тебе удалось пронести это на борт?

– Что пронести на борт? – Паркер устроился на краю скамейки, рядом со мной: – Центр управления полетами строго запрещает употребление алкоголя на кораблях МАК, чтобы избежать недоразумений на почве культурных разногласий.

Кэм фыркнула и пододвинула кружку Леонарда к Флоренс.

– Терпеть не могу, когда мне приходится оправдываться. Это лекарство.

Я тоже пододвинула свою кружку вперед.

– То, что доктор прописал.

Паркер опустил голову на обе руки и заговорил, обращаясь к столешнице.

– Надо обсудить, что делать с телом.

– Только не пакет.

Из кружки Кэм выплеснулось немного какао.

– ЦУП хочет, чтобы мы использовали именно его, потому что Терразас уже замерз.

– Нет. – Я покачала головой. Ярость поднималась во мне, и я с благодарностью ухватилась за эту энергию. Черт возьми, Натаниэль сказал, что мы больше не будем… но ведь его сейчас не было на работе? Я стиснула зубы и проглотила вставший в горле комок. – Я не рекомендую этого делать.

– Согласен, – Паркер по-прежнему не отрывал взгляда от столешницы. – Судя по твоему отчету, это травмирует уже травмированный экипаж.

– Паркер… – Кэм потянулась через стол и коснулась его локтя, упиравшегося в твердую поверхность: – Мы все измотаны и пребываем в состоянии шока. Возможно, лучше немного подождать.

– Знаю, – он выпрямился, и лицо у него было по-военному спокойным, – но надо все решить до того, как Авелино проснется. Не хочу, чтобы он слушал, как мы это обсуждаем, так что давайте делать свою гребаную работу и искать решение.

Леонард плотнее натянул одеяло на плечи.

– Эстеван все еще остается в аммиачных трубах, так что придется разрезать трубу до конца, чтобы его вызволить. В этом участке больше не должно остаться аммиака, – он сглотнул, – теперь.

– Его там не должно было остаться раньше.

Я выпалила это куда резче, чем мне хотелось.

Леонард примирительно поднял руки.

– Датчик показывал, что там пусто.

– Хватит, – Паркер опустил ладонь на стол: – Мы не ищем виноватых. Мы решаем вопрос, что делать с Эстеваном. На данный момент труба перерезана, и в ней нет аммиака.

– И нам все равно придется выйти в космос, чтобы починить систему охлаждения. – Я кивнула, пытаясь обрести спокойствие, которое мы все изображали. Как будто это была всего лишь очередная тренировка. – Я могу выйти вместе с Леонардом, чтобы… освободить трубы.

– А потом? – Флоренс встала и подошла к плите: – Мы его заберем внутрь?

Леонард оглянулся на нее через плечо, пока она доставала кружку.

– У него одна рука вытянута. Он не пролезет в шлюз. И еще придется постараться, чтобы его вызволить из труб… У него вокруг ноги застыл аммиак. Придется… придется потрудиться.

За исключением Рафаэля, Леонард был единственным, кто видел… проблему. Может, взять «пчелку» на разведку?

– А как насчет «пчелки»? Получится его поместить туда?

– С какой целью?

Лицо у Паркера было непроницаемым.

– Ну… тогда мы могли бы работать в условиях атмосферы.

Леонард кивнул.

– Да, я думаю, он может пролезть в большой люк. Только… – он вздрогнул, склонив голову набок: – Этот аммиак растает.

Флоренс поставила перед Паркером кружку какао.