Рок небес

Прошло примерно две недели с Песаха[76]. Я плотно закрыла люк на «пчелке»: нужно было доставить Камилу на «Пинту», где она теперь бывала каждые две недели. Извечный гул «Ниньи» стих. Я оттолкнулась и подплыла к креслу пилота.

В иллюминаторе был виден борт «Ниньи» из сырого металла. Угол наклона корабля после последнего маневра оказался очень удачным: солнечный свет огибал «пчелку», и необработанный металлический корпус казался серебряным и отполированным до блеска.

– Пристегнулась?

Я села в кресло пилота и ухватилась за ремни.

– Я готова, – Камила кивнула, а потом прочистила горло. – Ну… ты как?

– Нормально, спасибо. А ты? – По ее интонации можно было догадаться, что она ждала более развернутого ответа, но я придерживалась максимально нейтрального разговора. – «Нинья», говорит «Пчелка». Даете добро на отделение?

Мне ответил Терразас.

– Подтверждаю, «Пчелка». Путь свободен.

– Начинаю отделение.

Я щелкнула переключателем, который управлял креплением шлюза. Послышался негромкий лязг, и мы отплыли от корабля. Теперь нужно было подождать, когда нас будут разделять метра два, чтобы запустить тормозные двигатели и оттолкнуться еще сильнее. Как только нас с «Ниньей» будет разделять достаточное расстояние, я поверну челнок и направлю ее к «Пинте».

– Счастливого пути, «Пчелка». Конец связи.

Раздался щелчок, и жужжание микрофона стихло.

Камила снова прочистила горло.

– Раз ты не приходишь ко мне в медицинский модуль, я решила спросить здесь. Только давай без этих светских ответов. Как ты?

Во время первых полетов на Луну у нас были врачи на Земле, с которыми мы могли обсудить вопросы здоровья. Их было куда проще избегать, чем врача, который находился с тобой на одном корабле.

– Как я? Я управляю кораблем в открытом космосе. – Я активировала тормозные двигатели, и небольшой тягой нас вдавило в плечевые ремни. Я бы предпочла вообще обойтись без этого разговора, но меньше всего мне хотелось обсуждать это сейчас, во время полета. Хотя нет. Это неправда. Было бы хуже, если бы Камила подняла тему за ужином. Но она ведь всего лишь выполняла свою работу. – Я расстроена и подавлена, но все стабильно.

– Это хорошо, – Камила повернулась немного в своем кресле, заглядывая мне в лицо. – А что бывает, когда ты… нестабильна?

Зубы у меня, казалось, заскрежетали сами собой.

– Я не могу спать. Меня тошнит. Я потею.

Расстояние между «пчелкой» и «Ниньей» росло. Скоро весь борт большого корабля залил резкий белый свет, и на нем пролегли длинные тени. Полет до «Пинты» занимал около двадцати минут. Судя по всему, это будут очень долгие двадцать минут.

– Когда у тебя в последний раз были такие симптомы?

Если начистоту, у меня и сейчас бывали проблемы со сном, но далеко не каждую ночь. Да и кошмары меня не мучили, просто я никак не могла угомонить свой мозг. В голове у меня крутились случайные мысли и не давали мне покоя.

– Давненько.

– До или после отлета с Земли?

– После. Но такое было только один раз. – Тот факт, что я вообще отвечала на ее вопросы, я считала победой. Было ли мне неприятно? Да, весьма, но было бы глупо полагать, что она мне поверит, если я солгу. Когда-то я бы так и поступила, но мы всегда были друг у друга на виду, поэтому сложно было бы не заметить даже небольшие изменения в поведении. Блин, какая-то старомодная и закостенелая часть меня даже была почти уверена, что Терразас с Рафаэлем… состояли в некоторых отношениях. – Камила, у меня правда все в порядке. Не могу сказать, что все чудесно, но я справлюсь.

– Знаешь что: я тебе поверю, но только если ты пообещаешь, что придешь в медмодуль и дашь мне провести парочку простых тестов на стрессоустойчивость. – Она склонила голову набок: – Паркер за тебя переживает.

Я рассмеялась, и звуки моего смеха отскочили от иллюминатора как камень.

– Ого. Ну, если уж Паркер переживает. – С другой стороны, он ведь сделал так, чтобы я устроила настоящий седер, так что, может, он и правда переживал. – Седер очень помог.

– Хорошо. Хорошо… Рада слышать.

Я с запозданием поняла, что понятия не имею, каких святых праздников здесь не хватает Камиле.

– А ты как? Тебе как-нибудь помочь? Провести какие-нибудь… обряды?

Она покачала головой.

– Погоди. На самом деле есть кое-что. Можешь звать меня просто Кэм? Не Камила?

– Кэм. Принято. А еще что-нибудь…

– Только не думай, будто бы я не заметила, что ты поменяла тему.

Я наклонилась вперед. Мое внимание привлекло белое облако у топливных отсеков.

– Что это?

– Эльма…

Кэм проследила за моим взглядом и резко втянула в легкие воздух. Из корпуса «Ниньи» что-то просачивалось, образуя широкий конус тумана. Он застыл снежинками в космическом вакууме и поплыл в нашу сторону.

Я включила микрофон.

– «Нинья», говорит «Пчелка». С левого борта рядом с топливными отсеками что-то выделяется. Я сейчас развернусь, чтобы получше рассмотреть.

– «Пчелка», говорит «Нинья». Что выделяется?

Я была на все сто процентов уверена, что Терразас уже был в состоянии повышенной готовности, но голос у него оставался таким же ровным.

– Белый шлейф. Похоже, из одного источника. Секунду, я сейчас подойду поближе.