Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 1

Во-первых, Конституция 1799 г. носит ярко выраженный авторитарный характер. По форме правления Франция оставалась формально республикой, но республикой очень специфичной. Полномочия Первого консула настолько велики и настолько превосходят полномочия других ветвей власти, что фактически Франция больше походила на абсолютную монархию (каковой она и стала спустя 4 года). Современные юристы подобную форму правления называют суперпрезидентской республикой. По форме государственного устройства Франция оставалась жёстко централизованным

у нитарным государством.

Во-вторых, в Конституции 1799 г. резко изменилась система приоритетов. Если в предыдущих Конституциях четко прослеживается принцип верховенства прав человека и преобладание законодательной власти над исполнительной и судебной, то в Конституции 1799 г. наоборот. И по расположению глав и по содержанию чётко проводится принцип приоритета исполнительной власти.

Что касается прав человека

, то в Конституции 1799 г. они не на первом и даже не на втором месте. Впервые за годы революции Конституцию не предваряет Декларация прав человека. Сам же раздел о правах личности всё-таки есть, но задвинут на последнее место в Главу VII под характерным названием «Общие положения». Зато появился ряд социальных прав, касающихся, правда, лишь одной категории населения – военных (право на пенсии и т. д.). Подобное пренебрежительное отношение к правам личности как нельзя лучше характеризует политические взгляды и систему ценностей фактического автора Конституции 1799 г. – Наполеона Бонапарта.

В-третьих, полномочия законодательной власти сведены к минимуму. Новый парламент был лишен права законодательной инициативы, у него всего лишь две функции – принятие законов и ратификация мирных договоров. Других полномочий попросту нет. Деятельность высших должностных лиц исполнительной власти ни Трибунату, ни Законодательному Корпусу не подконтрольна. Фактически, это означало, что обе палаты превращались в малозначащую говорильню и, одновременно, своеобразную ширму, хоть чуть-чуть прикрывающую всевластие Первого консула. Структура самого парламента была крайне оригинальной. Ученые до сих пор спорят о количестве палат – то ли их 2, то ли 3 (добавляется Сенат, в чьем ведении находилось назначение депутатов и Трибуната, и Законодательного Корпуса). На наш взгляд, структуру французского парламента по Конституции 1799 г. можно определить как 2,5-палатную: Трибунат, Законодательный корпус и частично Сенат. Причем разделение функций между палатами было доведено до абсурда. Одна палата (Трибунат) только обсуждала законопроекты, а вторая (Законодательный Корпус) только голосовала «за» или «против» без всяких обсуждений. Сенат же назначал депутатов в обе палаты из общенационального списка и к тому же мог признать любой вновь принятый закон неконституционным. Сделано это было, вне всякого сомнения, сознательно, чтобы превратить парламент в безгласное учреждение, оформляющее указания главы государства.

В качестве своеобразной компенсации было восстановлено всеобщее избирательное право для мужчин, но на самом деле система трехуровневых 10 %-х списков являлась

пародией на выборы, о чём уже было сказано выше.

В-четвёртых, особенностью Конституции 1799 г. является небольшой объем (всего 95 статей), четкая структура и крайний лаконизм. Это в выгодную сторону отличает её от предыдущей Конституции 1795 г. Но обратной стороной этого крайнего лаконизма являлось отсутствие некоторых традиционных разделов (например, о пересмотре Конституции), а также недостаточная юридическая проработанность глав, посвящённых законодательной и, особенно, судебной власти.

В-пятых

, обращает на себя внимание особый интерес, проявленный авторами Конституции (а, по сути, Наполеоном Бонапартом) к античному наследию. Это, прежде всего, нашло отражение в терминологии и названиях новых политических институтов. Консулы, Сенат, Трибунат – всё это свидетельствует об особом интересе Наполеона к политической системе Древнего Рима и одновременно об имперских амбициях генерала Бонапарта. Давая такие названия высшим государственным органам власти Франции, он, видимо, уже тогда в 1799 г. составил план постепенного превращения Французской республики в империю.