Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век

На протяжении всех лет, проведенных ученым в США, он не переставал интересоваться судьбой друзей, как оставшихся на родине, так и оказавшихся в эмиграции. Ростовцев старался быть полезным всем, кому мог помочь. Он посылал бандероли с продовольственной помощью коллегам в Петроград (Ленинград): С.А. Жебелеву, Б.В. Фармаковскому, А.А. Васильеву (еще до его эмиграции), Е.М. Придику, Д.В. Айналову, Ф.И. Успенскому. Тем же, кто оказался вдали от родины, он пытался содействовать в трудоустройстве в американских вузах. Так профессорские кафедры здесь, благодаря ходатайству Ростовцева, заняли Г.В. Вернадский и И.И. Бикерман. Кстати, подобную услугу он оказал и итальянскому историку еврейского происхождения А. Момильяно, который в годы правления Муссолини лишился всех своих должностей в Италии. В 1922 году М.И. Ростовцев принял активное участие в открытии в США Центрального комитета по обеспечению высшего образования русскому юношеству за границей и Американского комитета для образования русской молодежи в изгнании. Он был одним из создателей Толстовского фонда, а также почетным председателем Общества друзей Богословского института в Париже и членом Консультативного совета Фонда помощи русским писателям и ученым в США. Таким образом, за годы своей работы в этой стране он превратился в одну из ключевых фигур российской эмиграции. За содействием к нему обращались П.Б. Струве, М.В. Добужинский, В.В. Набоков, М.А. Алданов. Неоценимую помощь ученый оказал И.А. Бунину в получении им Нобелевской премии по литературе в 1933 году: как член Королевской Шведской академии наук, М.И. Ростовцев имел право выдвигать свои кандидатуры на премию и неоднократно им пользовался, отстаивая перед Нобелевским комитетом русского писателя.

В годы работы в Йельском университете Ростовцевым был закончен труд, начатый еще в Оксфорде, – «Социально-экономическая история Римской империи», – написана трехтомная «Социально-экономическая история эллинистического мира», нашедшая теплый прием со стороны научного сообщества, даже в лице тех историков, которые предельно скептически относились к теоретическим построениям русского антиковеда. Среди прочих трудов этого периода можно особо выделить двухтомную монографию популярного характера по истории Древнего мира и книгу о «караванных городах». Последняя выросла из серии путевых заметок, которые публиковались Ростовцевым в ведущих периодических изданиях русской эмиграции по итогам его продолжительного путешествия в Сирию, Аравию и Палестину в 1928 году.

В 1929 году президент Йельского университета Дж. Р. Энджелл признал: «Профессор Ростовцев – один из трех ведущих ныне здравствующих специалистов в его области исследований, и я бы сказал, что он, без сомнения, является наиболее выдающимся ученым в Йельском университете». С именем Ростовцева было связано осуществление такого масштабного проекта Йельского университета, как раскопки сирийской крепости Дура-Европос. В течение многих лет он участвовал, а затем и возглавлял археологические исследования этого памятника (1928–1937), начатые бельгийским ученым Францем Кюмоном и благодаря усилиям М.И. Ростовцева продолженные Йельским университетом. Городище Дура-Европос на Евфрате впоследствии будут называть «сирийскими Помпеями», а обнаружение здесь в ходе четвертого и пятого сезонов раскопок domus ecclesiae, места собраний христианской общины города, до сих пор считается самым важным открытием в истории раннего христианства за весь XX век. Дело в том, что этот храм является на сегодняшний день наиболее древним из полностью сохранившихся памятников христианской архитектуры, а его фрески оказались древнее росписей римских катакомб и к тому же отличными от них по стилю. Таким образом, было опровергнуто мнение о зарождении христианского искусства в одном центре – Риме – и восторжествовала концепция Ростовцева о его возникновении параллельно на Западе и Востоке. Доклад об этом открытии, сделанный ученым в 1932 году в Папском институте христианской археологии, вызвал фурор: его посетил лично кардинал Эудженио Пачелли, государственный секретарь Ватикана и будущий папа римский Пий XII. И хотя, по словам Ростовцева, кардинал напоминал невозмутимую «бронзовую статую», было ясно, что это удар по римоцентричной до того момента христианской археологии.