Рубиновый лес. Дилогия

И близнецы неожиданно послушались. Ещё несколько минут после них в воздухе висел запах дождя и цветов, а у меня в груди свербело странное чувство, будто меня подвесили над пропастью за пятки и как следует встряхнули. Казалось, я давно привыкла что к драконам, что к родне Соляриса, но, судя по смеху Сильтана, которым он разразился, посмотрев на моё вытянутое лицо, это было далеко не так.

– Первое правило нашего гнезда гласит: что бы близнецы тебе ни сказали, никогда не воспринимай это всерьёз, – махнул рукой он. – На самом деле они безобидные. А Осилиал вообще милейшее создание, в детстве только с куклами Мелихор и возился пуще неё самой. Это Велиал вечно подначивает его, покоя не знает, то тут кому-нибудь под кожу залезет, то там… Вот и выперли их двоих из Сердца в Дикие Земли, чтобы научить уму-разуму. Но, видно, разума там с мышиный хвостик. Будь здесь матушка, она бы живо им крылья надрала за такое обращение с женщиной!

– Но… Разве близнецы не старше тебя? – невольно спросила я, всё ещё поражённая тем, как ловко Сильтан выпроводил их. В то же время я, королева Круга, и слова поперёк им вставить не смогла. С ярлами сладила, со Старшими – тоже, а с братьями Сола – нет. Ну не стыдоба ли?

– Так и есть, – кивнул Сильтан. Его золотые волосы лежали неаккуратно, а воротник обнажал шею, выцелованную клубничными отпечатками женских губ. Очевидно, он весело проводил время с кем-то из моей прислуги, прежде чем заявился сюда. – Однако мы с ними родились в одно десятилетие, так что разница незначительна. К тому же не поверишь, но я мамин любимчик. Если случается такое, что в гнезде ссора и все врут наперебой, то я всегда первый, кому она поверит.

Я только хмыкнула, решив оставить саркастичные замечания на сей счёт при себе, и вдруг заметила, что утеплённая накидка давно упала с плеч. Лишь когда Сильтан учтиво поднял её и надел на меня обратно, я вдруг вспомнила, зачем пришла сюда и что собиралась делать. Сумбурно поблагодарив Сильтана за помощь и пообещав в обмен новую серьгу красивее прежних, если тот и впредь не будет давать своим братьям спуску, я наконец-то покинула башню и отправилась туда, куда надеялась больше никогда в жизни не заходить.

Расстояние до винтовой лестницы, спрятанной среди каменных выступов, я преодолела одним махом, даже не выдыхая. Меня тут же поглотила тьма – в спешке я забыла взять с собой факел. Пришлось, выставив руки, идти на ощупь, скользя пальцами по стене, отшлифованной поколениями вёльв, что пользовались этой лестницей до меня. Там, внизу, меня ждал ещё один спуск, а ещё дальше – сосредоточие сейда и бренные кости тех, кто стал ему пищей.

Вмурованные в фундамент человеческие черепа смотрели мне вслед пустыми глазницами, когда я спустилась к самым корням своего замка под скрежет драконьего механизма и очутилась глубоко под землёй. Бальзамический запах мгновенно ударил в нос, заставляя уткнуться в воротник плаща, чтобы не стошнило. В катакомбах было так же холодно, сыро и темно, как и тогда, когда я спускалась сюда в последний раз, чтобы выслушать отчёт Ллеу о вскрытии фергусовского воина. Боги, как же давно это, казалось, было…

Впервые Безмолвный павильон пустовал, тихий, словно действительно онемел: не было ни накрытых алтарей, ни горящей костровой чаши, ни самого Ллеу. Зато посреди круглого зала, проеденного пятью коридорами, возвышался всё тот же жертвенник из цельного белого камня, пошедший грязно-бордовыми пятнами от въевшейся крови. Между потёками расплавленного чёрного воска лежали инструменты: острые ножи с щипцами, при одном взгляде на которые становилось дурно. Но куда хуже мне стало при виде Соляриса, распростёртого между ними.

– Брат убьёт меня, если узнает, что мы бываем здесь! – бормотал Гектор, суетясь вокруг него с медным чаном в руках.

– Хватит талдычить одно и то же. Кузница не подходит, сам сказал. Слишком много хирдманов. Да и здесь мы всяко быстрее управимся, не вскакивая и прячась, чуть какой шорох звучит. Не тяни дракона за рога, приступай! У нас осталось две недели, чтобы закончить.

Гектор наконец-то нашёл, на какой столик приткнуть медный чан, и послушно склонился над Солом. Руки его по локти были облачены в перчатки – в них же Гектор ковал оружие, дабы не обжечься. Отрезы из толстой сыромятной кожи закрывали даже шею. Когда же Гектор вдруг натянул ещё один отрез на подбородок и принялся перебирать ножи, разложенные рядом, я вдруг поняла, кого он напоминает мне в этом наряде. Мясника.

– Хм…

– Что такое?

– Заживает плохо. Боюсь, если возьмёмся за то же место, шрама не избежать. Может, сегодня лучше спину?

– Давай спину. Но сначала всё-таки живот.

– Сначала?.. Ты хочешь содрать оба участка зараз?

– Я же сказал, Гектор. У нас мало времени.

Гектор завис в оцепенении. Будь он более решительным, я бы не смогла услышать так много, прежде чем миновать огороженную колоннами часть павильона и оказаться возле жертвенника.

Солярис медленно повернул ко мне голову.