Русская литература от олдового Нестора до нестарых Олди. Часть 1. Древнерусская и XVIII век

А Симеон Полоцкий, равно как и другие наши поэты-монахи, это представители барокко, но, извините, русского. Что такое барокко по-русски? Это примерно как вегетарианский шашлык. То есть: есть мы, избранные, чистые, потому что мы – монахи. В Европе «мы – поэты», у нас «мы – монахи». Оцените. Дальше интереснее. Есть толпа простецов. Которые нас не могут понять, что логично, потому что мы – люди с духовным образованием, а они – паства, стадо. Не забывайте, что слово «паства» просто означает «стадо». Что с них взять?! А раз взять с них нечего, то мы, как пастыри, что должны делать? Мы должны их не просто вести, а пытаться поднять до себя. То есть нормальный барочный западный поэт уходит от простецов, русский барочный поэт к ним идет. Здрасьте. Развернули барокко ровнёхонько на сто восемьдесят градусов и пришли к простецам.

Ох, вот есть свинка – есть морская свинка. Есть барокко – есть русское барокко. Ну вот что с этим делать? Ничего. И русский классицизм потом будет точно такой же. У нас в России-матушке всё будет вот таким любопытным образом.

А дальше еще интереснее. Раз мы должны поднять простецов до себя, и раз мы тут все люди с университетским образованием, то скажите, пожалуйста, что нам, монахам-проповедникам-поэтам, что нам нужно для спасения душ православных хоть в каких-нибудь приличных масштабах? Абсолютно необходимо, чего у нас в матушке-Москве нету, но государственное дело! Это нужно и будет это сделано – что? Учебное заведение, совершенно верно. То есть нам нужен в Москве университет. Но, заметьте, какой нам нужен университет? Тот, который будет готовить духовных лиц, где будет богословие. Монах иначе мыслить не может. Подсказывайте мне, как будет называться это высшее учебное заведение? На Никольской улице. Славяно-греко-латинская академия, совершенно справедливо. Она самая, ее Ломоносов будет заканчивать. А скажите, пожалуйста, как звали правителя Руси, в правление коего сей вуз был открыт? Это ведь первый русский вуз! Как звали властителя, при котором он был открыт? Нет, не Алексей Михайлович. И не Петр, ни в коем случае. Вот сложности, а? Между Алексеем Михайловичем и Петром Алексеевичем есть ровно два правителя Руси. Следовательно, можно попасть, хоть наудачу. Это или Федор, или Софья. Кто внимательный, тот заметил, что я говорю «правитель», а не «царь». Так вот, Славяно-греко-латинская академия (и тут я ухожу в большое очень лирическое отступление) была открыта в правление Софьи. И это для вас потрясающая новость. Вы этого никогда не слышали. Потому что у нас принято изображать Софью, даже если ее играет Наталья Бондарчук, в негативном ключе. Мы воспитаны на том, что Софья есть воплощение ретроградства, борьбы с прогрессивным Петром, Софья – это стрелецкие бунты… Между тем, знаете, с кем мне хочется Софью сравнить? С еще одним деятелем русской культуры, и оный деятель имел ряд достоинств, ряд недостатков (а кто не имел недостатков?). Тем не менее этот деятель очень много хорошего сделал для нашей страны, но оного деятеля принято критиковать. Ровно за то же, за что принято критиковать Софью. Они – бабы. Быть бабой-политиком в нашей стране – это плохая идея. Я имею в виду Екатерину Фурцеву, советского министра культуры. У нас очень модно стало говорить, как ей Шемякин нахамил, что вы, говорит, были домработницей у какой-нибудь мхатовской артистки. Кхм, по поводу превознесения хамства у нас в культуре я буду в следующий раз ругаться очень нехорошими словами. Эта традиция у нас глубокая, и, к сожалению, восходит она к учебникам. Что Софья, что Фурцева сделали очень много хорошего для нашей культуры. Да, не всё гладко, но, простите, у их преемников на что поругаться найдется немножко побольше. И о Софье как о политическом деятеле мы или знаем плохое, или не знаем ничего. Вот, банальная вещь – как звали правителя Руси, при котором был создан первый русский вуз? А вы на меня смотрите круглыми глазами и пытаетесь перебрать царей. Это не ваша вина! Это особенность нашей культуры – не любят баб.