Русская литература от олдового Нестора до нестарых Олди. Часть 1. Древнерусская и XVIII век

Давайте мы потратим оставшееся время на Ломоносова. Поскольку я уже подхватила тему Белинского ругать то, что положено хвалить, я тогда вам и у Ломоносова немножко посбиваю позолоту с пьедестала. Моя история была следующей. Я к Ломоносову относилась очень хорошо. Я с детства любила оду «На день восшествия Елизаветы Петровны на престол 1747 года». Стихи Ломоносова, которые у нас были еще в учебнике природоведения, меня восхищали. И когда я готовила этот курс, я подумала: вот я дошла до Ломоносова по программе, сейчас я обрушу на своих студентов массу замечательных стихов, которые я упустила в студенчестве, мы насладимся великим русским поэтом Ломоносовым. У меня случился упс. Очень большой. Потому что количество стихов Ломоносова, которые современный русский человек может читать, штукам примерно пяти и равняется. Практически всё, что я знала с детства, я студентам и дала. Причем очень забавно было с «Посланием графу Шувалову о пользе стекла». Я целиком я его не осилила – оно очень большое и для меня занудное. Но я его в программу поставила, потому что, как я уже сто раз говорила, я преподавала журналистам, решила, что им это прочесть полезно. Эффект был абсолютно внезапный для меня. Я каждый год получала несколько превосходных работ по «Посланию о пользе стекла», потому что журналисты, в отличие от меня, этот текст осваивали на ура. Они через него не продирались, они по нему неслись просто в восторге, как Болконский с Наташей Ростовой в вальсе. Они мне писали, что это гениальная заявка на грант, написанная по всем правилам, где объясняется глобальная постановка задачи, затем конкретная постановка задачи, затем форма, которая будет использована, как будут осваиваться выделенные средства, и так далее. И они были правы! Это действительно заявка на грант: он пишет меценату, почему надо дать деньги на стекольную мастерскую. После всего, что я сегодня говорила, понятно, что такое важное сочинение человек восемнадцатого века мог написать только в стихах. И сработало это послание как заявка на грант. Ломоносов всё получил. Почему мы с моими журналятами так по-разному восприняли этот текст? Потому что они готовы работать с прагматикой текста, даже не с содержанием, а с теми внешними обстоятельствами, которые содержание определили, а я хочу работать со стилистикой и над ним задремываю.

Так что же сделал Ломоносов для нашей литературы? Что о нем надо знать и почему его надо глубоко-глубоко уважать? Я недаром вам сначала показала его противников, чтобы вы восчувствовали, что на их фоне Михайло Васильич был глотком свежего воздуха и лучом света в темном царстве. Главное, что нам дал Ломоносов, – это силлабо-тоническая поэзия. Он научил нас, как надо ставить ударения внутри стиха. Он покончил с силлабической поэзией. Уф. Наконец-то русские заговорили по-русски. За это Ломоносову нужно простить всё остальное.