Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)

Однако с приходом на Подляшье литовского войска во главе с X. Полубенским и уходом в Новогрудок войск И.А. Хованского начались волнения в западных поветах Великого княжества Литовского, куда стали вторгаться отряды войска Полубенского и жемайтийского «посполитого рушенья». Они, в частности, блокировали дороги между Вильно, Ковно и Гродно, нападая на «всяких чинов людей», идущих из полков Хованского «в московские городы»[2204]. Однако к каким-либо существенным переменам все эти действия не привели. Во второй половине февраля И.А. Хованский, взяв с собой только конницу без пушек и обоза, неожиданно атаковал отряды X. Полубенского, расположенные на берегах Западного Буга, которые, захваченные врасплох, поспешно бежали за реку

[2205]. Таким образом, русские воеводы удержали под русской властью западные поветы Великого княжества Литовского. Однако о продолжении русского наступления не могло быть речи. Вернувшись со своим конным отрядом в Брест, И.А. Хованский 1 марта двинулся на восток[2206]

.

К этому времени на территории Великого княжества Литовского, занятой русскими войсками, оставались как опорные пункты литовской власти Несвиж и Слуцк — владения Радзивиллов и Ляховичи — владение гетмана Сапеги. Скоро должны были начаться русско-польские мирные переговоры, и важно было ликвидировать эти опорные пункты, что могло резко усилить позиции русской стороны на переговорах. Но статус Слуцка и Несвижа был неясным. Богуслав Радзивилл был не только литовским магнатом, но и наместником бранденбургского курфюрста в Восточной Пруссии. Как выше отмечалось, от имени курфюрста русским властям были даны заверения, что никакие нападения оттуда предприниматься не будут. Несвиж принадлежал представителю другой ветви рода — Михаилу Казимиру, но в предшествующие годы Богуслав Радзивилл неоднократно заявлял о своих правах на этот город, и в Москве могли считать его также владением этого литовского магната. Относительно статуса Ляховичей таких сомнений не было и, вероятно, именно поэтому армия Хованского направилась к Ляховичам. С уходом войска Хованского на восток военные действия на западной границе Великого княжества Литовского прекратились.

X. Полубенскому довольно скоро удалось собрать свои бежавшие за Буг, но не разбитые хоругви. В марте к ним присоединились коронные войска во главе с С. Чарнецким, которые находились на Волыни, но были переброшены на Буг по приказу короля Яна Казимира[2207]. Войска эти были достаточно серьезной защитой для лежавших на запад от них польских поветов, но каких-либо активных военных действий в течение нескольких месяцев не предпринимали. Установилось неустойчивое равновесие.

На Украине король добивался, чтобы войска великого гетмана С. Потоцкого, уже размещенные на зимних квартирах на Волыни и в Подолии, предприняли активные военные действия против Войска Запорожского. В феврале 1660 г. армия С. Потоцкого, к которой присоединились казаки — сторонники И. Выговского и мурза с отрядом татар, осадила в Могилеве на Днестре полковника Остафия Гоголя. Находившийся в польском «таборе» Выговский рассылал письма, призывая казаков вернуться под власть Речи Посполитой[2208]

. С такими же предложениями обращался к защитникам Могилева гетман С. Потоцкий[2209]. Письма эти никаких последствий не имели. После нескольких безуспешных штурмов, когда к Могилеву двинулись из Умани воевода Г. Козловский и полковник М. Ханенко, коронная армия отступила от города[2210]. И здесь наступил достаточно длительный перерыв в военных действиях, нарушавшийся только локальными пограничными столкновениями.

Когда 9 марта 1660 г. кн. К. Щербатов доставил И.А. Хованскому указания из Приказа Тайных дел, войско И.А. Хованского уже стояло под Ляховичами. Однако в своем ответе князь заверил царя и его советников, что после взятия Ляховичей он будет «весновать» в занятом городе, а затем предпримет поход на Варшаву. Он также выражал надежду на то, что сможет существенно пополнить войско за счет принятия на службу местной шляхты. Он рассчитывал, что не только эта шляхта, но и «многие от Полубенского и от Чернецкого от полков» пойдут на царскую службу, так как в Речи Посполитой «пятой год им заплаты нет»[2211].