Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)

С приездом французского посла А.Л. Ордин-Нащокин связывал большие надежды. В письме, доставленном в Москву 16 января, он в приподнятом, патетическом тоне писал: «Господь Бог путь показывает мирной не только тебе, великому государю, з государи християнскими к постоянному миру готовица и бусурманы будут перестрашены и утвержены». Он обращал внимание на последние статьи Оливского мира, где содержались призывы, «чтоб вперед меж християнскими государи мир учинился и к тому союзу приставали». Он полагал, что участники Оливского мира, действуя в духе таких деклараций, будут способствовать заключению мира между Россией и Речью Посполитой. Французский посол сможет добиться многого, так как Людовик XIV «в ближнем приятстве» польскому королю. Если де Люмбр добьется заключения перемирия, то на мирные переговоры можно пригласить в качестве посредников послов Дании, Англии, Бранденбурга, Курляндии. Его воображению рисовался целый международный конгресс, где «за такими посредники мир Великои России будет не в убыток и дойдет делом утешным без страхов воинских». Тогда и не нужно будет идти на уступки шведам и искать с ними мира[2625].

Казалось, действительность оправдывала надежды Ордина-Нащокина. 5 февраля 1661 г. он получил сообщение от курляндского герцога Якоба, что к царю едет австрийский посол с предложением посредничества[2626]. Таким образом, глава одного из наиболее могущественных европейских государств — император Леопольд — проявил желание выступить как посредник в русскопольском споре. Одновременно литовский канцлер К. Пац сообщил, что «опасная грамота» царя передана А. де Люмбру

[2627].

Далее, однако, начались трудности — они возникли сначала с самой неожиданной стороны — со стороны Курляндии.

18 января И.А. Желябужский приехал к А.Л. Ордину-Нащокину, и тот отправил гонца к курляндскому герцогу с сообщением о посланнике[2628]

. Как позднее сообщал Ордин-Нащокин царю, он отправил посланца в Царевичев Дмитриев, а перед этим «к твоему, великого государя, делу писма ему, Ивану, дал и ведом о всем учинил». Делать это пришлось потому, что, по его оценке, Желябужский был совсем не подготовлен к своей миссии, хотя все необходимые для него «писма» имеются в Посольском приказе[2629].

4 февраля в Царевичев Дмитриев приехал Вильгельм Толба и сообщил, что «принять» Желябужского «никакими мерами нельзя»[2630], об этом же Толба сообщил и Ордину-Нащокину

[2631].

Желябужскому Толба объяснял, что герцог не может гарантировать его безопасность, так как «польские люди везде по рубежу лежат», Курляндия не граничит с Восточной Пруссией[2632]. В действительности дело было не в этом. С лета 1660 г., когда герцог выступил с предложением посредничества, многое изменилось и теперь старания герцога были направлены на то, чтобы своим содействием русской стороне не навлечь на себя неудовольствие Речи Посполитой. В. Толба откровенно сказал А.Л. Ордину-Нащокину, что герцог отказывается от своих предложений о посредничестве, так как в этом случае король Ян Казимир «учнет на него налягать». Правда, герцог выражал согласие встретиться с Желябужским, «утаясь поляков», чтобы передать русские предложения курфюрсту, но это согласие не имело никакой цены, так как одновременно Толба заявил А.Л. Ордину-Нащокину, что курфюрст находится на Рейне и вряд ли возложит на себя роль посредника, так как в этом случае у Яна Казимира в отношении курфюрста «к великому зломнению причина будет»[2633]

. Так миссия Желябужского окончилась не начавшись.

Не приходил и ответ от де Люмбра. С помощью герцога Ордин-Нащокин отправил де Люмбру новое письмо, торопя его с ответом[2634]. 20 марта Толба прислал А.Л. Ордину-Нащокину ответ французского посла[2635]. Однако этот ответ не мог удовлетворить ни Ордина-Нащокина, ни царя. Де Люмбр сообщал своему русскому коллеге, что он предлагал Яну Казимиру организовать встречу представителей сторон в Вильне в июне 1661 г. и заключить на время переговоров перемирие, но король на его предложения не ответил. В письме, правда, сообщалось, что вскоре он пришлет официальное предложение Людовика XIV о посредничестве. Текст соответствующего документа[2636] вместе с новым письмом де Люмбра был прислан в пограничную ливонскую крепость Новгородок-Нейгаузен 10 апреля 1661 г.[2637]. Де Люмбр просил Ордина-Нащокина узнать, как отнесся царь к его предложениям относительно мирных переговоров, но не скрывал, что эти его предложения не одобрены польско-литовской стороной: в Варшаве не принято никаких решений, так как сенаторы разъехались на сеймики.