Рыцарь Теней

Затем он вытер лоб тыльной стороной ладони, и я заметил, что палец, которого он лишился в пещерах Колвира, — на месте. Или это был Джарт другой временной линии, или…

— Так как там Джулия? — спросил я его. — С ней все в порядке?

— Джулия? — сказал он. — Кто это?

— Прости, — сказал я. — Ты не тот Джарт.

— А это еще что значит? — спросил он, опираясь на локоть и свирепо глядя на меня здоровым глазом.

— Настоящий Джарт никогда и в помине не был в окрестностях Образа Янтаря…

— Я самый настоящий Джарт!

— У тебя все пальцы. А он потерял один, совсем недавно. Я присутствовал при этом происшествии.

Он вдруг отвернулся.

— Должно быть, ты призрак Логруса, — продолжил я. — Должно быть, он проделывает тот же трюк, что и Образ, — записывает всех, кто проходит его.

— Это то… что произошло? — спросил он. — Я почти не помню… зачем я здесь — только чтобы пробежать с тобой наперегонки?

— Держу пари, что самые твои последние воспоминания включают в себя торговлю с Логрусом.

Джарт оглянулся и кивнул.

— Ты прав. Что все это значит? — спросил он.

— Я не уверен, — сказал я. — Но некоторое представление имею. Это место — своего рода извечная оборотная сторона Тени. Она обладает чертовски интересным свойством: ограничивать здесь, если не сводить на нет, силу обоих — и Образа, и Логруса. Но, по-видимому, оба могут проникать сюда посредством своих призраков — искусственных конструкций из записей, снятых с нас при преодолении кого-либо из них…

— Ты имеешь в виду, что я — какая-то там запись? — У Джарта был такой вид, словно он вот-вот расплачется. — Только что все казалось таким славным. Я прошел Логрус. Вся Тень лежала у моих ног. — Он промассировал виски. Затем: — Ты! — Он сплюнул. — Меня сюда доставили из-за тебя — чтобы соревноваться с тобой, чтобы наколоть тебя в этой гонке.

— У тебя довольно неплохо получилось. Я не знал, что ты так можешь бегать.

— Я начал тренироваться, когда узнал, что ты в колледже занимаешься бегом. Хотел сделать так, чтобы тебе мало не было.

— Ты многого добился, — признал я.

— Но в этом чертовом месте меня бы не оказалось, если б не ты. Или… — Он пожевал губу. — Это не совсем верно, так ведь? — спросил он. — Я нигде вообще не могу быть. Я всего лишь запись… — Затем он придвинулся ко мне. — Как долго мы существуем? — спросил он. — Как долго живет призрак Логруса?

— Понятия не имею, — сказал я, — ни что происходит в таких созданиях, ни как поддерживается их существование. Но я встретил несколько призраков Образа, и у меня сложилось впечатление, что моя кровь как-то поддерживает их, дает им некую автономию, какую-то независимость от Образа. Только один из них — Брэнд — получил огонь вместо крови и растаял. А Дейрдре получила кровь, но потом ее все равно забрали. Не знаю, получила ли она сколько надо.

Джарт покачал головой.

— У меня ощущение — не знаю, откуда оно появилось, — что нечто подобное должно сработать и со мной: что кровь — для Образа, огонь — для Логруса.

— Я не знаю, где моя кровь становится летучей, — сказал я.

— Здесь она — пламя, — ответил он. — Зависит от того, кто у руля. Мне, кажется, просто это известно. Правда, не знаю откуда.

— Тогда почему Брэнд объявился на территории Логруса?

Он ухмыльнулся.

— Может, Образ пытался использовать предателя для какого-то ниспровержения. Или, может быть, Брэнд пытался по собственной инициативе что-то провернуть… как-то надуть Образ.

— Это похоже на истину, — согласился я, мое дыхание наконец успокоилось.

Я выхватил из сапога хаосский кинжал, сделал разрез на левом предплечье, увидел, как оттуда рванулось пламя, и протянул руку.

— Живо! Бери ее, если сможешь! — крикнул я. — Пока Логрус не отозвал тебя обратно!

Он схватил руку и втянул огонь, который фонтаном бил из меня. Посмотрев вниз, я увидел, что ступни Джарта стали прозрачными, затем — лодыжки. Логрус, по-видимому, пожелал вытребовать его обратно, как раньше Образ — Дейрдре. Я увидел, что огненные водовороты закружились внутри дымки, которая была когда-то его ногами. Затем неожиданно они замерцали, и ноги вновь стали видимыми. Джарт продолжал высасывать мою летучую кровь из меня, хотя я больше не видел пламени — он пил теперь так же, как Дейрдре, прямо из раны. Его ноги начали отвердевать.

— Кажется, ты стабилизируешься, — сказал я. — Пей еще.

Что-то врезалось в мою правую почку, я дернулся в сторону, поворачиваясь в падении. Высокий смуглый человек стоял около меня, отводя обутую в сапог ногу для нового удара. На нем были зеленые штаны и черная рубашка, на голове повязан зеленый платок.

— Ну, и что за извращение? — спросил он. — Да еще в священном месте?

Я перекатился на колени и встал на ноги, в то время как правая рука согнулась, запястье вывернулось и кинжал очутился возле моего бедра. Я поднял левую руку и вытянул ее перед собой. Скорее кровь, нежели огонь, сочилась теперь из моей последней раны.

— Не твое чертово дело, — сказал я; затем, вставая, добавил его имя, убедившись в личности ударившего меня: — Кэйн.