Рыцарь Теней

Голубые огни были теперь выше, доставая до половины бедра, и волосы мои встали дыбом. Я начал неторопливую серию поворотов. Под это потрескивание и музыку я спросил:

Как ты, Фракир?

Ответа не было.

Я повернул, продолжая двигаться через область высокого сопротивления, вышел из нее и увидел перед собой огненную стену темницы Корал в центре Образа. Противоположная сторона Образа медленно вплыла в поле зрения, когда я обошел эту стену кругом.

Незнакомец стоял, дожидаясь, воротник плаща высоко поднят. В тенях, что лежали на его лице, я смог увидеть, как он оскалился в ухмылке. Я был поражен тем, что стоял человек внутри самого Образа — наблюдал за моим продвижением, по всей видимости, поджидая меня, — пока я не сообразил, что он вошел через тот разрыв в рисунке, к которому я направлялся, чтобы исправить.

— Тебе придется убраться с моего пути, — выкрикнул я. — Мне нельзя останавливаться, и я не могу позволить тебе остановить меня!

Незнакомец не пошевелился, и я вспомнил рассказ моего отца о бое, случившемся на изначальном Образе. Я хлопнул по рукояти Грейсвандир.

— Я сделаю это, — сказал я.

Голубовато-белые языки пламени с каждым шагом поднимались все выше, и в их свете я разглядел его лицо. Это было мое собственное лицо.

— Нет, — сказал я.

— Да, — сказал он.

— Ты последний призрак Логруса, который противостоит мне.

— Точно, — ответил он.

Я сделал шаг.

— Однако, — заметил я, — если ты — моя реконструкция из того времени, когда я прошел Логрус, с какой стати тебе мешать мне здесь? Мое тогдашнее «я», как я помню, за такую работу не взялось бы.

Его ухмылка исчезла.

— В этом смысле я — не ты, — сообщил он. — Насколько я понимаю, чтобы все прошло как должно, нужно было каким-то образом скорректировать мою личность.

— Значит, ты — это я после лоботомии и с приказом «убей».

— Не говори так, — ответил он. — Это звучит как-то неправильно, а то, что делаю я, — правильно. У нас даже воспоминания по большей части одни и те же.

— Дай мне пройти, а потом мы с тобой поговорим. Я думаю, что Логрус сам себя перехитрил и облажался, попытавшись выкинуть такой трюк. Ты же не хочешь убивать самого себя, я — тоже. Вместе мы можем выиграть эту игру, а в Тени хватит места еще для одного Мерлина.

Я приостановился, но затем вынужден был сделать шаг. В этой точке нельзя терять скорость.

Его губы сжались в тонкую линию, и он покачал головой.

— Извини, — сказал он. — Я рожден, чтобы прожить час, если только я не убью тебя. Если я это сделаю, твоя жизнь будет отдана мне.

Он вытащил свой клинок.

— Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь, — сказал я, — создан ты заново или же нет. По-моему, ты этого не сделаешь. Кроме того, вдруг отменить смертный приговор в моей власти. Я узнал кое-что о том, что вам, призракам, нужно.

Он вытянул свой клинок, который походил на тот, что был у меня много лет назад, и острием почти достал до меня.

— Извини, — повторил он.

Я вытянул Грейсвандир, чтобы парировать. Глупо было б не защищаться. Откуда мне знать, что Логрус вбил ему в голову. Я попытался вспомнить ту фехтовальную технику, которую изучил после того, как прошел посвящение Логруса.

Да. Бенедиктова игра с Борелем кое-что напомнила мне. После посвящения Логруса я взял несколько уроков фехтования в итальянском стиле. Этот стиль допускал более широкие, кажущиеся неосторожными, парирующие удары, но они компенсировались ведением боя на большей дистанции. Грейсвандир пошла вперед, отбила его клинок наружу и зависла горизонтально. Его запястье согнулось во французской четвертой, но я уже прошел под его клинком, вытянув руку, выпрямив запястье, скользя правой ногой вперед по линии, и в этот момент forte моего клинка тяжело ударил по forte меча противника снаружи, и я немедленно шагнул вперед с левой ноги, опуская меч накрест до тех пор, пока мой клинок не зацепился эфесом за эфес другого клинка, и надавил вниз.

А затем левой рукой я подцепил его правый локоть: прием, которому меня научил в колледже знакомый инструктор боевых искусств, — zenponage, так, по-моему, он его называл. Нажимая вниз, я полуприсел. Затем повернулся против часовой стрелки. Его равновесие нарушилось, и он рухнул влево. Вот только упасть ему я позволить не мог. Шмякнись он на Образ, и я бы увидел, как его отстрелило бы вверх тугим фейерверком. Поэтому я дал ему осесть еще на пару дюймов, потом переместил свой захват на его плечо и толкнул так, чтобы он упал спиной на участок разлома.

И тут я услышал пронзительный вскрик, и слева от меня прошла пылающая фигура.

— Нет! — крикнул я, потянувшись к ней.

Но опоздал. Джарт шагнул с линии, прыгнул мимо меня, вонзая клинок в моего двойника, а его собственное тело уже кружилось в вихре. Из раны моего дубля тоже хлынул огонь. Он неудачно попытался подняться и упал снова.

— Не говори, что я никогда не оказывал тебе услуг, брат, — констатировал Джарт, прежде чем, превратившись в вихрь, взвиться к куполу пещеры и рассеяться.