Читаем Сборники стихов полностью

Тлели угли: последним Ожидала я утро —Я, покорная ветру, Разбросавшему кудри, Быть блаженной до стона В предвкушении смерти Почитала и знала, Что хожу не по тверди, Что моя оболочка Так бессмысленно вскрыта —В неприкрытые щели Не грешно, не сердито Свищет мглистый мой ветер —Он погубит беззлобно Тело слабой улитки, Оголенной, ознобной. Это будет не больно —Все давно отболело,
Я просила у ветра, Чтоб меня пожалели, Чтоб задули последний Уголек оголтелый, Я играла, шутила И его проглядела, И во сне прошептала: Этот — будет последним, А последнее утро Будет трепетно-летним, И во сне проходила По знакомой дороге —Всем чужая, хмельная: Ты, прохожий, не трогай, Я тебе не попутчик, Не судья и не благо, Хорошо, что ненужной Догорела бумага... Он пришел, ураганный —
Я смеялась и пела (Уголечек последний, Как же я проглядела?) Он пришел, ураганный Я навстречу, дурная, Растопырила руки: Так, от края до края, Весь ли мною впитался? Или вынул из тела... Чтоб со мной он ни сделал, Знаю только — летела. Я летела, летела! Как сладки сновиденья, Если, жалости чуждой, Не страшиться паденья, Я себя не жалела —Невеликое дело От такого разбиться,
И летела, летела. До печенок родное Упоение ветром Я вдыхаю и слышу: Так волнуются недра Пробужденных вулканов, Нет сквознячного страха! Из последнего пепла С небывалым размахом Скоро вырвется пламя, Так покорное ветру, Разбросавшему кудри, Что, на жалость не щедрый, Раздувает последний Уголек. Засыпая, Я его проглядела. И проснулась — живая.

Июнь 1995

Молитвы Куклы

Вне удивленья и вне ожиданья событий —Жизнь ли? — О Небо, терпенью не будет конца! Связаны руки. А я покоряюсь — Ведите, Но, умоляю, снимите повязку с лица.

1

Я верую: прекрасно мирозданье, В котором место есть такой рабе, Что предпочтет смиреннейшей мольбе Нелепое подчас негодованье. Сосуд, пустышка, кукла — как невинно, Не плакавши от битого стекла, —Я требую, чтоб кровью истекла В трагедии высокой героиня. Чем громче каюсь, тем строптивей ропот Гордыни — возвеличивая роль, С готовностью приму любую боль... Но истекаю — клюквенным сиропом.

2

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия