Семья

– Я исполнила адажио соль-минор – самое известное произведение Томазо Альбинони. Ряд исследователей оспаривает авторство Альбинони, считая, что произведение является сочинением Ремо Джадзотто – биографа Альбинони. Но, независимо от истины, произведение теперь навсегда связано с именем Альбинони. Большая часть наследия композитора эпохи барокко Томазо Альбинони утрачена во время бомбёжки Дрездена во Вторую мировую войну авиацией США и Англии. Сохранилось очень небольшое собрание инструментальных композиций. Я исполню Концерт для гобоя и скрипки.

А после Катя сделала нам ещё один подарок – она спела Адажио. Я слушала, затаив дыхание. Чарующий тембр голоса Кати передавал и лёгкую торжественность, и нежную печаль композиции.

– Катюша, браво! – тихо сказала я в наступившей звонкой тишине. – Детка, спасибо!

Серёжа несколько раз негромко хлопнул в ладоши.

Катя искоса посмотрела на меня и бросилась к отцу, но в последний момент неожиданно изменила направление и упала на меня, уткнувшись горевшим лицом в мою шею. Обнимая её, я шепнула:

– Блестящее выступление, Котёнок!

– О, мама! – зашептала Катя, – я так волновалась! Тема про блудниц… я не могла не сказать… и говорить боялась.

– Катюша, тема непростая, но ты выразила своё отношение и убедительно, и вполне корректно.

– Правда? – Она высунула нос из убежища и переспросила: – Ты, правда, правду говоришь?

Я рассмеялась.

– Во время выступления твоя речь была более безупречной.

Катя заливисто засмеялась и перебралась на колени к отцу, вкушая и наслаждаясь и его похвалой.

Встреча продолжалась вопросами детей к Серёже. Макс бурлил интересом к экономике, туда же и Катя – она интересовалась узкоспецифическими закономерностями рынка искусств.

Даша, схватив за руку дочь, ушла. Стефан тоже ушёл и, покидая комнату вслед за женой и дочерью, о чём-то переглянулся с Максом. Я пересела на диван к Андрэ. Склонившись ко мне, он тотчас спросил:

– Детка, в каком возрасте Котик выяснила, кто такая Мария Магдалина?

– О, Андрей, меня больше заботит, что наш Котик знает о личной жизни самого художника.

– Мала она ещё для подобных знаний.

Я вздохнула и согласилась:

– Мала, Андрей. Ты заметил, Катя назвала украшения атрибутами соблазнения?

– Заметил.

– Когда Анюте прокололи уши, Даша поинтересовалась, будет ли Катя уши прокалывать и когда? Катька ответила: «Никогда! И вообще, увешивать себя драгоценностями пошло!»

– Ну, это со временем пройдёт.

– Думаешь? А я вот не уверена.

Серёжа рассказывал о гутенбергской эпохе в истории человечества:

– Массовое производство печатных продуктов позволило увеличить скорость передачи информации, качество образования, стимулировало развитие науки и искусства. Один пример, имеющий косвенное отношение к докладу Кати – массовое напечатание индульгенций повлекло за собой лавинообразное скопление капитала в лоне католической церкви, что в свою очередь стимулировало строительство храмов, а, следовательно, и развитие разных форм искусства – архитектуры, живописи, скульптуры. Вот вам эпоха Возрождения.

– Да, папа, я знаю, постройка одного только Собора святого Петра требовала огрооомных денег, для этого священники увеличили продажу индульгенций. А сейчас печатный продукт заменили на электронный?

– Сейчас, Котёнок, эпоха Гутенберга завершается, а эпоха цифры начинается, и мы живём в обеих эпохах – используем и печатные продукты, и цифровые.

– Папа, а твоё… твой бизнес может перейти на цифровую платформу?

– Конечно, сынка!

– В России? А безопасность? В России хранилища… облачные технологии отсутствуют…

– В России, – произнёс Серёжа с нажимом, – наше развитие именно в России, Макс. У России прекрасный потенциал в области суперкомпьютерных вычислений, есть разработки, опережающие запад…

Отец и сын продолжительно долго смотрели в глаза друг друга, по-видимому, договаривая несказанное вслух.

– Я понял, папа, я понял. Надо быстрее учиться, скорее кончить школу.

– Макс, ты определился, какое образование хочешь получить? – спросил граф.

– Конечно, деда! Сначала, как папа, экономическое. Я только ещё ВУЗ не выбрал, наша Вышка меня не привлекает. Параллельно хочу получить юридическое. А потом медицинское, как Стефан. Потому и времени нет, потому и надо быстрее школу кончить!

– Если мы и дальше через классы прыгать будем, то школу в двенадцать лет кончим, – заявила Катя.

– В тринадцать, сестрёнка. Последние два класса прыгать не получится.

– Котик, и ты тоже профессию выбрала?

Катя рассмеялась.

– Нее, деда, профессия выбрала меня! Таланта у меня нет, а писать декорации я не хочу. Буду старателем, деда, буду искать то, чего у меня нет – таланты, новые имена, новые шедевры. Объединю бизнес и служение искусству!

Макс торопливо вытащил из кармана телефон и взглянул на экран.

– Ты ждёшь звонка? – недовольно спросил Андрэ. Он считал, что общение с телефоном допустимо только в одиночестве.

– Да! Стефан должен позвонить. Сегодня Марта рожает.

Андрэ удивлённо переспросил:

– Марта? … Корова?

– Да. Василич разрешил присутствовать при родах.