Сергей Непобедимый

В КБМ в ходе технических дискуссий возможность разработки сверхзвукового ПТРК затрагивалась. Эту идею нередко при обмене мыслями высказывал один из опытных конструкторов КБМ М. С. Шуртаков. Но сдерживающим обстоятельством было мнение тех, кто выражал простую мысль, что на поле боя в те годы, на рубеже шестидесятых – семидесятых годов, это было неактуальным качеством ракетного оружия против бронетехники. В какой-то мере катализатором в смене устоявшегося взгляда стали возникшие тогда деловые контакты с вертолётостроителями. Примерно в 1967 году на милёвской фирме началась работа над проектом боевого вертолёта Ми-24. Михаил Леонтьевич Миль полагал необходимым для вооружения новой машины использовать ракеты. Причём он хотел, чтобы они обладали большой скоростью и управлялись по радио. Поиски милёвцев привели их в Жуковский НИИ приборостроения. Оттуда пришла подсказка: да, мы спроектировали систему радиоуправления для сверхзвуковой ракеты Конструкторского бюро машиностроения, что в Коломне.

При первой встрече коломенцы подтвердили – они делали под шифром «Рубин» противотанковую ракету для выстрела через ствол танкового орудия. Но сам танк не был принят в работу, и посему эта тема была приостановлена. Вертолётчики поняли, что здесь есть что-то искомое, и попросили коллег помочь им. Тогда же была организована и состоялась первая, но не последняя встреча Миля и Непобедимого. Именно на ней оба руководителя нашли взаимопонимание по важной на перспективу идее. Миль просил Сергея Павловича сделать ПТРК именно сверхзвуковым. Объяснение было логичным – пилотам после атаки на противника с воздуха надо было как можно быстрее уходить с места выстрела, чтобы не попасть под огонь наземной ПВО.

Просьба была убедительной с любой точки зрения и вполне органично соединялась с основными направлениями работы КБМ. Ведь в те времена на кульманах конструкторов КБМ уже прорисовывались намётки противотанкового ракетного комплекса «Штурм», которому предстояло стать первым в мире сверхзвуковым ПТРК. Объединение усилий двух коллективов получило «добро» сверху. И работа началась, как только все сошлись на данной идее. После чего деятельность всех, кто имел прямое отношение к ней, приобрела целеустремлённый характер. Искали дальние и ближние подходы к столь сложной технической и научной проблеме. При первом приближении главный вопрос был на поверхности – каким должен быть двигатель? Список остальных вопросов к новому изделию был длинным, и ответы на них искали по мере поступления. Всё же начали с двигателя ракеты ПТРК. Теоретики КБМ просчитали все варианты и дали ответ – его тяга должна быть увеличена не менее чем в десять раз по сравнению с предшественниками.

Число научно-технических проблем поначалу нарастало после решения хотя бы одной из них. Такое в науке и технике бывает – решил задачу, а на её место приходит другая, за ней – третья. Но тут шаг за шагом всё-таки одолевали сложный путь к успеху. Помогли и прежде отрегулированные контакты с научно-исследовательскими организациями Академии наук СССР, с прикладными институтами. Для сверхзвука ПТРК неоценимую помощь оказало НПО «Союз» во главе с давним знакомым Непобедимого академиком Б. П. Жуковым. Там было сделано для коломенцев твёрдое топливо с требуемой энергетикой. Это обстоятельство во многом, как показало время, сыграло важную роль в скором будущем, когда были отлажены творческие связи КБМ и вертолётного КБ под руководством М. Л. Миля.

Здесь надо особо отметить, что заметную роль в поддержке наметившейся темы сыграл Д. Ф. Устинов. Сам выпускник Ленинградского военмеха ещё довоенных лет, с опытом конструкторской работы на оборонных предприятиях, Дмитрий Фёдорович проявил себя знающим инженером и организатором производства, что в годы войны помогло ему принимать быстрые и в то же время точно выверенные решения уже на посту наркома вооружений СССР. Он оказал энергичную поддержку зачинателям столь масштабного дела, после чего работа получила приоритет.

Первая сверхзвуковая ракета для ПТРК под индексом 9М114 была сделана. А в целом уже нарождавшийся в металле комплекс получил громкое название «Штурм». Позже эти комплексы выпускались с индексами «В» и «С» – вертолётный и скоростной. По обязательной и необходимой традиции, укоренившейся на предприятии, ракету «Штурм» можно было выстреливать в широком температурном диапазоне от сорока градусов жары до пятидесяти градусов мороза. Иначе говоря, она должна была действовать хоть в пустыне Сахара, хоть в арктической зоне. Всего за пять секунд ракета «Штурм-В» или «Штурм-С» с двухрежимным двигателем развивала скорость до 530 метров в секунду. Причём в новом, уже сверхзвуковом комплексе вновь была использована одноканальная система управления вращающейся по крену ракеты – давняя идея академика А. А. Красовского.