Сергей Непобедимый

На подступах к постижению сложных сугубо научных процессов опять же по традициям КБМ вычерчивался круг тех предприятий и институтов, кто прямо или по касательной мог оказать содействие в поисках научно-технической истины. Когда, к примеру, были готовы опытные образцы «Штурма» и начались их испытания на полигонах, то первые же наземные пуски озадачили. За устремившейся к цели ракетой на сверхзвуке поднимались огромные тучи пыли и дыма – явление неизбежное, но неприятное. Было очевидно, что такая пыльная завеса помешает стрелкам из ПТРК. И тогда пришлось обращаться к тем, кто летательные аппараты изучает многие годы. Это был известный во всём мире Центральный аэрогидродинамический институт им. Н. Е. Жуковского, с которым почти во все времена коломенцы поддерживали творческие связи. Благо он располагался недалеко от Коломны. Учёные ЦАГИ в своей уникальной аэродинамической трубе по заказу КБМ провели нужное исследование. Их вывод после многих продувок и расчётов показал, что при аэродинамике данной ракеты на сверхзвуковой скорости у поверхности пыледымовая пелена будет возникать при полёте до шести метров высоты.

На этом этапе ещё раз подтвердился тезис, что с каждым шагом будут появляться новые проблемы. Но все они, так или иначе, одолевались совместными усилиями тысяч безвестных конструкторов и инженеров закрытых от постороннего взгляда КБ и заводов. В конечном счёте «Штурм» был доведён до заводских конвейеров. Во избежание вздымания пылевой стены в новом ПТРК был запрограммирован специальный режим работы под простым названием «Пыль». Он обеспечивал полёт ракеты по основной трассе на высоте от шести до восьми метров, а на расстоянии от полукилометра до километра до цели она вновь выходила на первоначальную линию визирования.

Итак, это был первый в мире сверхзвуковой противотанковый ракетный комплекс, который за несколько секунд мог поразить цель на расстоянии до пяти километров. Когда через многие годы Сергей Павлович рассказывал о той давней эпопее, он вдруг показал рукой на крупномасштабную карту, прикреплённую к стене. И заметил, что на этой карте нет даже точки с названием Коломна: «Невелик, конечно, городок. Но именно здесь, у нас, а не в Америке или в Европе, был создан сверхзвуковой ПТРК». Сказал он это без малейшего оттенка тщеславия, но с полным пониманием нужности своей работы для страны.

Вот таким образом при соединении интересов двух творческих коллективов появился на свет сверхзвуковой «Штурм», а вертолёты с ним стали грозой для бронетехники на земле.

Рано ушедший из жизни (1970) выдающийся конструктор отечественных винтокрылых машин М. Л. Миль немного не дожил до начала серийного выпуска своего нового детища – боевого вертолёта Ми-24, который начал выпускаться два года спустя. Эта машина была и остаётся по признанию многих специалистов выдающейся в своём классе. Дело Миля продолжил М. Н. Тищенко, который всего за четырнадцать лет прошёл путь от рядового инженера до главного конструктора знаменитой вертолётной фирмы. Унаследовав дело Михаила Леонтьевича, он уверенно руководил предприятием и последовательно расширял программу строительства и лётных испытаний винтокрылых машин.

У Непобедимого в КБМ в те же годы уже «дорисовывался» окончательный облик сверхзвукового ПТРК «Штурм», а в ОКБ им. М. Л. Миля у Тищенко завершалась доводка Ми-24, который потом будет носить неофициальное, но грозное прозвище «Крокодил». Оба главных конструктора как нельзя кстати нашли друг друга и продолжили начатое при Миле творческое сотрудничество, благодаря чему изделия их предприятий того времени весьма удачно соединялись на новом техническом уровне. «Крокодил» со «Штурмом» проходил испытания на полигоне КБМ в Ларцевых Полянах, на другом берегу Оки. На подкрыльевых пилонах этой самой скоростной в мире винтокрылой машины размещались поначалу четыре ракеты 9М114. А при последующих модификациях на подвеске уже навешивались 16 противотанковых ракет.

Надо отметить, что выстреливать ракету с вертолёта можно было с дистанции в пять километров, то есть без входа в зону действия лёгкого зенитного оружия. А после прохождения многих этапов «проб и ошибок» был в конечном счёте достигнут результат, который удовлетворил всех. При пуске с неба противотанковых ракет вероятность попадания со специальной системой наведения достигалась в девяти из десяти выстрелов. И это при скорости полёта ракетного снаряда более пятисот метров в секунду.

Первыми опробовали пуски «Штурмов» пилоты-испытатели милёвской фирмы Ю. М. Пелевин, а затем Ю. Ф. Чапаев. И тут проявились сюрпризы. Тяга двигателя сверхзвуковой ракеты и выброс газов были столь велики, что возникало большое разрежение воздуха возле борта вертолёта, что было чревато опасностью его «проседания» в полёте. Кроме того, та же струя порой деформировала несущие балки в конструкции самой машины. Пришлось частично усиливать эти места на заводе-производителе в Арсеньеве.