Северная Ведьма

– Хозяин, хозяин, прячьтесь! – Шаарта тащила мага в проход, откуда они явились, подальше от пылающей полости, где верх и низ уже перемешались, где магия в ярости билась о стены и грозила в любой миг сжечь двух отчаянных смертных.

Но тут вдруг содрогнулась вся каверна, все скалы, всё. Грохот раздался такой, что, казалось, один только этот звук способен перемолоть все кости в теле. Публий рухнул ничком, Шаарта – рядом, закрывая голову руками. Ослепительно-яркая вспышка, даже сквозь сомкнутые веки, и обжигающий порыв ветра, и вновь – нарастающий гром. Скалы дрожали как в лихорадке, на спины сыпались камушки.

Публий, попрощавшийся было с жизнью, поднял голову – и в ужасе закричал.

Небо раскололось.

Гранитный свод, веками выдерживавший натиск океана горячей силы, вскрылся словно ореховая скорлупа. Громадные валуны, целые скалы летели вверх, а через образовавшуюся щель виднелось тёмно-синее, не то вечернее, не то утреннее небо, подсвеченное пламенем катаклизма.

Сила встала на дыбы. Огненное море устремилось в эту щель, таща за собой и разноцветные сущности, и чёрного змея, и рухнувшие в поток валуны, – текло вверх, как мёд, сливаемый из сотов, течёт вниз.

Публий Маррон почувствовал, что ещё немного – и сойдёт с ума. Шаарта рядом с ним тоже смотрела на истекающую в мир силу, мощные когти впились в камень.

– Конец мира, – проревела она ему в ухо. – Когда Гарзонг… разгневанный… выйдет и сожжёт всё и всех, и Араллор рассыплется во прах… и настанет великая вечная тьма…

Что-то скользнуло по каменному краю бездны, едва заметное, тонкое. Так ведь это же «вервие», всё ещё не расточившееся, сохранившее свою суть заклятие, которое вздыбившаяся магия тоже тащила вверх.

У Публия Маррона мелькнула безумная мысль.

– Хватайся за меня! – заорал он, успев поймать конец «вервия» и пропустить меж ладоней; о да, это была не настоящая верёвка, но он-то чародей, он мог схватить её и сам удержаться!

Шаарта на миг замешкалась. Она бы успела, она бы выбралась, но отчего-то нагнулась за Проклятыми клинками – наверное, припомнив их цену и то, что они принадлежали всё-таки Скьёльду; это ведь она отвечала за их сохранность.

А когда выпрямилась – даже её нынешнего роста не хватило, чтобы уцепиться за хозяина. Магия текла слишком быстро.

Всего миг он ещё видел её внизу, а потом огненный поток скрыл чёрную фигурку из виду. Всего миг он видел её глаза, полные отчаяния.

«Прощай, хозяин».

Глава 16

Рико добрался до своего тайника, когда Старшая луна почти коснулась иззубренных вершин Драконьей Пасти. Телегу он оставил у подножия, а сам с Чернышом полез по чёрному, припорошенному снегом склону, зажав под мышкой большую стопу лабораторных журналов – весь сундучок за раз ему было бы не утащить. Тропы никакой не имелось, да никто тут и не ходил – стал бы Рико устраивать тайники в людных местах! Нет, он поступил, как когда-то наставлял Учитель – в первые недели своего служения в мастерских потихоньку облазил окрестности, разведал тропы и проходы, укрытия и тупики. Тогда-то и попался ему этот склон, где нагромождения камней и вечных льдов образовали несколько тесных, связанных между собой пещер. Снежные тролли ими не интересовались – слишком узко, а люди тут не бывали.

Постепенно Рико перетащил в эти пещерки все свои сокровища, всё, что связывало его с Учителем и что удалось вынести из мастерских: передающий амулет в виде сростка тёмно-зелёных кристаллов, упрятанный в ларец со сложным, гномьей работы замком; записи заклятий и способов изготовления магических конструктов; большой обломок кристалла-преобразователя, за каковой Учитель его очень благодарил.

Сейчас у Рико в кармане болтался целый такой кристалл. Гаттар, Гаттар, как ты мог так поступить?.. Ревностно охранять все тайны Госпожи, трудиться в поте лица, мастеров гонять, чтоб дневали и ночевали в заклинательных залах, создавать новое, и вдруг – всё оставить, всё бросить, едва благодетельница потеряла интерес к твоей работе? Нет, Рико этого решительно не понимал.

Вот и пещеры, вертикальная щель, почти что трещина в скалах – снаружи не разглядеть, а разглядишь – не поймёшь, что за ней прячется. А пряталась и впрямь щель в каменно-ледяной толще, через которую Рико, правда, пролезал свободно, а вот кому покрупнее пришлось бы протискиваться боком; Рико очень надеялся, что захваченный из мастерских сундучок не застрянет. Щель вскоре расширялась, раскрывалась и становилась пещерой размером с какую-нибудь каморку под крышей или чулан. В противоположной её стене тоже имелась щель, за которой скрывались две «каморки» поменьше, где Рико устроил склады припасов на всякий случай.

Ночь стояла звёздная и лунная, и света снаружи хватало. Рико даже забеспокоился, не разглядят ли его на снегу чьи-нибудь чересчур острые глаза. А вот в пещере поневоле пришлось зажечь светильник – благо Рико заранее озаботился плошкой с жиром, в которой плавал фитиль, и огнивом.

Всё-таки хорошо, что нет у него привычки полагаться на магию, как у иных чародеев! То-то горевал бы сейчас…