Северная Ведьма

И вдруг ему стало жаль некромастерских и своей службы. Только что он радовался, что скоро уедет и оставит Твердыню навсегда, и вдруг грусть охватила его. Да, страшновато работалось у Госпожи, да, Гаттар спуску не давал, да, отсылать Учителю доклады было рискованным занятием, но самым странным образом Рико вдруг пожалел о том, что навсегда ушло из его жизни. О дружной работе мастеров, об увлечённости Гаттара, который умел зажечь их, увлечь самыми безумными идеями, о долгих бдениях в мастерской, когда зрел очередной конструкт, коий никак нельзя оставить без присмотра. О шуточках и сплетнях Твердыни, о коротких северных днях, даже о замирании сердца, с которым он каждый раз лез по склону в свой тайник, – обо всём пожалел бывший некромастер Рико.

Но прошлого уже не вернуть, а будущее… будущее придётся делать самому.

– Пошли, Черныш. Нам ещё бумаги таскать, Витара этого искать… эх, сейчас бы вина горячего да пирог с мясом, да? Ну, может, в Твердыне не все ещё спятили, дадут нам пирог…

* * *

– Моя Госпожа. – Маг Витар Лаэда преклонил колени, как полагалось.

Северная Ведьма, принимавшая доклады в своём – неслыханное дело! – личном покое, рассеянно кивнула:

– Что тебе нужно, маг?

Витар начал длинно и путано излагать, во-первых, состояние окружающей Твердыню местности, где предполагалось разместить отряды боевых конструктов, во-вторых, новость о гибели Гаттара Анатома. Госпожа слушала, нетерпеливо постукивая пальцами по столешнице, безотрывно глядя в окно за спиной Витара, и словно бы думала о чём-то своём – а он внимательно наблюдал за ней. Очень внимательно.

После того, что рассказал вчера тот мальчишка из мастерских, Рико, следовало хорошенько к ней присмотреться. Витар искал встречи с Госпожой, искал, но только сегодня был допущен.

Да, Госпожа очень изменилась за эти дни. Не только помыслами и устремлениями, но и внешне – наверное, и сейчас многие это замечают. Она перестала расчёсывать свои длинные, прекрасные, жемчужного оттенка волосы; ходила в одном и том же платье, нередко застёгнутом не на все пуговицы; на мраморно-белой коже проступили красные пятна и голубоватые вены. Черты лица заострились, глаза ввалились, и – самое страшное – Витар иногда ловил в них явственный багровый отблеск, которого раньше не было.

Что ж, похоже, мальчишка Рико не лгал, и та, что сидит перед Витаром сейчас, – вовсе не прежняя Северная Ведьма; он ещё не забыл признаки одержимости, которые вдалбливали им в головы в Академии Высокого Волшебства. Но та, настоящая, Ведьма жива и скрывается где-то в глубинах собственного мозга; она предупредила вовремя, но что с этим делать? Помогать ей? Не обращать внимания – ибо сил у неё, без сомнения, никаких не осталось? Выжидать?

И слышит ли она его сейчас? Видит ли?

Впрочем, всё равно не стоит предпринимать никаких решительных действий до разговора с Архимагом – а что разговор назрел, Витар не сомневался. Сущность, поселившаяся в теле Ведьмы, должна быть крайне опасна; она не только одолела не последнюю на Араллоре чародейку, она ещё, судя по всему, уничтожила и Гостей, весьма сильных магов, помогавших Ведьме в её делах. Лезть к ней без должной подготовки попросту неразумно, а мессир, глядишь, и подскажет, как поступить.

Нет, всё-таки какое счастье, что Далия осталась дома!

– Я услышала тебя, маг. – Ведьма нетерпеливо махнула рукой. – Делай, как сочтёшь нужным, бери всё потребное, но задержи мне эти легионы на… Эй, как тебя, Бертх! Столько потребуется для завершения первой фигуры?

Про несчастного Анатома не было сказано ни слова.

Бертх, как-то незаметно из мастера-эконома выросший в управителя всей Твердыни, подобострастно закивал:

– Почти готово, Госпожа моя, почти всё готово! До завтра закончим, не извольте беспокоиться, конструкты работают денно и нощно…

Витар вздохнул. Сущность, завладевшая Северной Ведьмой, говорила о мести, кому, за что – он тогда не понял, а расспрашивать сейчас было уже поздно. Гигантские фигуры чертились – точнее, вырубались – в скальном грунте частями, и понять, для чего они предназначены, Витар пока не смог. Он узнавал в выдолбленных канавках, заполняемых разными субстанциями, элементы концентраторов и аттракторов, но слишком крупные и в необычных сочетаниях. К тому же фигура сама по себе строилась не по классическим принципам, как изучали в Академии, а куда более архаично, с усилителями в виде рун и астромагических знаков; подобные фигуры требовали при волшбе развёрнутого обряда, а не концентрированной мыслеформы.

Витар поднял глаза и наткнулся на горящий багровым пламенем взгляд Госпожи.

– Ты ещё здесь, маг? Разве я не велела тебе идти?

Витар попятился, неистово кланяясь, но уйти не успел. Дверь распахнулась, и в покой, шелестя юбками, почти влетела молодая светловолосая женщина, очень красивая, сопровождаемая всё тем же пареньком из мастерских. Мальчишка явно хотел, но не отваживался удержать свою спутницу за локоть, и только шипел:

– Госпожа Сальвия! Госпожа Сальвия, постойте!..