Северная Ведьма

Только для чего это всё? Неужто вся невероятно сложная подготовка, весь риск нужны лишь для того, чтобы змей-посох собрал бы здесь некоторое количество упорядоченной магии?.. Публий Маррон, не выпуская сплетённого меж ладоней призрачного веретена, покосился на телохранительницу. Может быть, Шаарта несёт в себе ещё какой-нибудь сюрприз? Или её мечи?..

Однако чешуйчатый монстр по-прежнему не двигался, смежив бронированные веки. О чём она думала? О подземном боге, в чертогах которого очутилась (и где, кстати, он сам)? О невероятном пути, приведшем её сюда? О том, сумеет ли она остаться сама собой, если выживет? Или (тут маг содрогнулся) она сейчас претерпевает внутренние перемены, такие же ужасающие и внезапные, какими были внешние?

– Шаарта, – позвал он.

– Да, хозяин. – Чёрные тяжёлые веки поднялись, жёлтые глаза уставились не мигая.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, хозяин. Если это можно назвать «хорошо». – Тварь с неожиданной горечью взглянула на свои лапищи, сжимающие свёрток с мечами. – Если ты опасаешься, что я и внутри сделалась такая, как снаружи, то нет. Пока нет.

Она, похоже, была честна с собой. Что ж, черта, достойная истинного воина.

– И ты не чувствуешь никакой волшбы вокруг? Никаких новых заклятий?

Монстр покачал бугристой башкой:

– Нет, хозяин, всё спокойно. То есть всё по-прежнему. Ничего тревожного.

«Неужели это только ради посоха? Не может такого быть! Вероятно, он просто ещё не закончил работу, не собрал достаточно силы. Но сколько это – достаточно?.. Нет, ждать нам нельзя, это совершенно точно. Если начинать – то сейчас, а там будь что будет».

И вдруг, уже решившись, Публий подумал: «А что, если воспользоваться силой должен был тот крысолюд? Скьёльд не мог предугадать, что Шаарта с ним справится. Что, если он, именно он должен был завладеть ею, убить меня, а потом проникнуть за Печать, и тут… ну, возможно разное. Должен был сделать, что приказано. А теперь его нет».

А если нет – тем более пора действовать. Выбраться, выжить и спросить с «дружище Скьёльда» за всё. И, конечно, помочь Шаарте.

Эх, начертить бы приличную фигуру для удержания силы, амулеты расставить, да только и амулетов нет, и какая ж фигура выдержит рядом с этим океаном хаотической магии! Придётся действовать напрямую, на свой страх и риск.

Призрачное веретено меж его ладоней завертелось быстрее, вытянулось, превращаясь в тонкое, чуть светящееся вервие, тянущееся из прозрачно-огненной воронки. Змей невозмутимо плавал и плавал по кругу, словно ничего не происходило.

Другой конец «вервия», раскручиваясь, пополз вверх. Он ввинтился в камень, точно сверло, и гранит полетел в разные стороны тёмной острой крошкой. Шаарта вскочила, бросила под ноги мечи, растянула куртку Публия на манер полога, прикрывая мага от осколков. Удерживать даже такое несложное заклятие здесь было тяжело; магия, хотя и очищенная, и упорядоченная, так и норовила вырваться, рассеяться, «вервие» то и дело дёргалось и могло ударить по самому чародею. Публий аж взмок, несмотря на сухой жар, пышущий снизу.

Заклятие удлинялось и удлинялось, пробивая путь сквозь каменные слои; магу казалось – оно тянет жилы из него самого, с болью и надрывом, но он из последних сил сжимал тонкий призрачный жгут, держал и направлял. И вскоре над их головами появился круто уходящий ввысь узкий туннель с проплавленными в нём грубыми ступенями. В этот момент Публий Маррон поверил, что они выживут.

А в следующий миг появились они. Из ниоткуда, просто соткавшись из воздуха вокруг тянущегося ввысь тонкого потока магии: разноцветные не то облака, не то вовсе обрывки реальности. Клубящаяся тучка, радужный лоскут, клубок сиренево-голубых молний, громадный валун, невесть каким чудом летающий, ярко-розовый блик света… Они собрались вокруг его магии, вокруг упорно бьющей в камень силы, и Публию почудилось, что он услышал возбуждённые голоса, перебивающие друг друга, вот только ни слова не понял.

В следующий миг магию у него вырвали.

Кем бы они ни были, эти существа, – они оказались много сильнее его.

– Нет!.. – Публий не отдавал, тянул тонкий поток на себя, нежданные противники – на себя.

Впрочем, противостояние длилось едва ли миг; в следующий – те, кто скрывался за яркими образами, просто потащили наверх всю собранную змеем силу, всю воронку. Магия взъярилась, горячий ветер ударил Публия, сбил его с ног, потащил по камням, Шаарта едва успела удержать его от падения в огненную бездну. А рядом разыгрывалось настоящее светопреставление: из огненного моря подымался чудовищный вал силы, увлекаемый тонким, очищенным её краем. Чёрный змей по-прежнему плавал в ней, теперь похожий на тонкую веточку в бурном потоке.

Вся эта сила с ужасающим грохотом ударила в свод каверны – и трещины побежали по камню; казалось, весь мир сейчас расколется на части.

Сущности, сгрудившись вокруг гребня огненного вала, тянули и тянули его вверх, били и били прозрачным оголовком чистой силы, однако больше камень не поддавался. Как видно, чары, наложенные на эту полость, были сильнее даже этих… неведомых радуг с тучами.