Северная Ведьма

Рог гневался. Теперь из жерла в небеса устремлялась уже не струя дымно-багрового огня – стравливаемая из темницы Дракона сила, – а истинный столп. Дымно-багряное уступило место раскалённо-золотому. Чёрные низкие тучи клубились над Рогом, подсвеченные вырвавшимся на волю пламенем, по тёмным склонам плясали огнистые протуберанцы – горела рвущаяся из всех щелей сырая магия. До Ледяной Твердыни доносился подземный рокот, грозный, мощный, от которого у Ведьмы мурашки бежали по всему телу.

Тёмный Дракон, без сомнения, всё ещё был вне себя.

Ведьма едва заметно улыбнулась, стараясь не тревожить рану на щеке. За вечер у неё перебывало несколько магов, включая Властительницу Вихрей, самую молчаливую из Стихий; все они накладывали целительные чары, приносили эликсиры и декокты, утверждая, что они-то точно помогут – но толком не помогло ничего. Края раны стянулись, но сама она никуда не исчезла, превратившись в красноватый глубокий шрам, но и только.

Рог вновь сотрясся, выплюнув в небеса очередной клуб огня.

Всё-таки она нужна Тёмному. Нужна как любовница и как ключ к свободе. И он был ей нужен – но, понимала Ведьма, только как ступень к достижению цели, важная, высокая, но всего лишь ступень, и глупые Стихии нужны. Пока ещё – они нужны друг другу. Только кто достигнет своей цели первым, вот вопрос, от которого зависят жизни всех остальных.

Ведьма постояла возле узкого окна в спальне, посмотрела на подсвеченный оранжево-алым Рог и задёрнула плотную портьеру. Снова, как и утром, бросила беглый взгляд в зеркало: белые, уже отмытые от крови волосы, алые губы, чёрные блестящие глаза – и воспалённый шрам, уродующий правую часть лица, шрам, который целители оказались не в силах убрать. Правая половина лица онемела, но это она ещё вытерпит, а вот шрам… Что самое отвратительное, эти Стихии, эти недалёкие и избалованные существа, даже прощения не попросили! Напротив, дружно накинулись на неё – дескать, это она нанесла им урон, утеряв залог Небес и Молний. И вообще, что она себе думает, с ранами, нанесёнными когтем Великого Тёмного, даже им трудно справиться. Властительница Вихрей заикнулась было насчёт «целительного сна под присмотром», но это уже Ведьма отвергла сама – кто его знает, что она наисцеляет во время этого сна и в какие уголки памяти залезет.

Подробности Госпожа даже и выяснять не стала. Она ещё не сошла с ума, отдаваться Гостям этаким образом. Видать, совсем уж за дуру считают… Что ж, они и за это заплатят – все, все заплатят!

Она решительно покинула спальню, направляясь в заклинательный покой – под самую крышу одной из башен: просторная круглая комната, сводчатый потолок, расписанный стоящими в суперпозиции созвездиями на широте Рога; те же созвездия, но уже в оппозиции, выложены на мозаичном полу. Стены заняты стеллажами, а на них – инкунабулы, свитки, амулеты, разнообразные магические ингредиенты и прочее; аккуратным кругом расставлены рабочие столы с ретортами и горелками. Целый угол Ведьма отвела под некромагическую практику: просторная гранитная плита для разделки тел, инструменты из обсидиана и бронзы, склянки с эликсирами и наборы разноцветных кристаллов, мотки суровых нитей и холщовых лент, припасы для мумификации, эссенциальные соли и прочее, прочее, прочее.

Пусть этот безумный день подошёл к концу – но не дела Госпожи Севера.

Хочешь добиться большего – не ленись, так говаривал отец, вручая маленькой Ите корзинку для устриц и нож. И баронесса, словно нищая рыбачка, топала в отлив к утёсам, отковыривать твёрдые, острые раковины от скал – зарабатывала семье ужин. Отец был скуп, как мышь в неурожайный год, да и подход к воспитанию детей у него был более чем странный – но надо признать, действенный. Правда, потомство разбежалось кто куда, не успев вырасти, – ожидать кончины батюшки в безопасном от него отдалении, но все чего-то добились. Старший брат, знала Ита, выслужил в Маггоре какой-то высокий чин – только он давно умер. Младший стяжал славу в легионах Корвуса, уцелел, пройдя десятки боёв и стычек, благополучно дождавшись отставки, по слухам, получил в награду виноградник где-то в Южной Сильвании, небось попивает теперь вино по вечерам, вспоминает сражения да смотрит на звёзды. Отец тоже давно умер, но никто из родных детей так и не заявил о наследовании, так что в Ормдале правит теперь какая-то седьмая вода на киселе – впрочем, Госпожу Севера это не слишком заботило. Ита Ормдаль пошла куда дальше, чем могла бы, останься она дочерью захудалого северного барона. А пойдёт ещё намного, намного дальше.

Что ж, пора действовать.

– Ниса! Приведи девчонку.