Шепчущий во тьме

Вдруг пес резко вскочил, испуганно тявкнул и нервно выпрыгнул из окна. В толпе закричали, и доктор Армитидж велел стоявшим снаружи никого не впускать до прибытия полиции и медицинского эксперта. Доктор был рад тому, что окна высоко – снаружи заглянуть в них не получилось бы при всем желании, – но на всякий случай тщательно задернул темные занавески. К этому времени прибыло двое полицейских, и встретивший их в вестибюле доктор Морган упрашивал не заходить в пропитанную смрадом читальную залу, пока не приедет коронер и не осмотрит лежащее там тело.

В это время на полу творились ужасные перемены. Ни к чему подробно описывать, каким образом и сколь быстро опадало чудовищное нечто, разлагаясь на глазах у доктора Армитиджа и профессора Райса. Но стоит заметить, что в бывшем «Вильбуре Уэйтли» было крайне мало от человека, если не считать лица и рук. Когда медицинский эксперт прибыл, его глазам предстала лишь липкая беловатая масса, а скверный запах почти совсем рассеялся.

По всей видимости, у Вильбура не было ни черепа, ни костного скелета – по крайней мере в том виде, в каком мы привыкли их понимать. Во многом он, скорее всего, походил на своего неизвестного отца.

VII

Но даже это – лишь пролог к самому данвичскому ужасу. Озадаченные официальные лица соблюли все формальности, от прессы и общественности должным образом скрыли экстравагантные детали, а в Данвич и Эйлсбери послали людей, чтобы осмотреть собственность и уведомить возможных наследников покойного Вильбура Уэйтли. Там посланные узнали, что местные жители в последнее время потеряли покой – как из-за все усиливающегося под округлыми горами рокота, так и из-за странного запаха и похожих на плеск и лакание звуков, которые все чаще слышались из той пустой скорлупы, которую ныне представлял собой заколоченный досками дом Уэйтли. У Эрла Сойера, ухаживавшего в отсутствие Вильбура за лошадьми и скотиной, всерьез расшалились нервы. Официальные лица изобретали предлоги, чтобы не входить в отвратно пахнувший заколоченный дом, и охотно ограничили осмотр одним-единственным визитом в жилые помещения покойного – недавно отремонтированные сараи. Говорят, тяжбы о наследстве до сих пор длятся меж многочисленными Уэйтли, нормальными и деградировавшими, живущими в долине вдоль верхнего течения реки Мискатоник.

В старинном бюро, служившем владельцу письменным столом, нашли абсурдной длины текст, вписанный странными буквами в огромную книгу. Нашедшие рукопись люди пришли к выводу, что в их руках – нечто вроде дневника. В пользу этой версии говорило расположение текста, а также отличие в цвете чернил разных записей и характер почерка. Находка сбила всех с толку, и после недели споров порешили отправить ее вместе с принадлежавшей покойнику коллекцией странных книг в Мискатоникский университет для изучения и, по возможности, перевода. Но даже лучшие лингвисты скоро осознали: рукопись вряд ли удастся расшифровать. К слову, следов старинного золота, которым Вильбур и старик Уэйтли расплачивались по счетам, так и не нашли.

Ужас вырвался на свободу темной ночью девятого сентября. Весь вечер были слышны громкие звуки, раздававшиеся из глубин холмов, и всю ночь яростно лаяли собаки. Те, кто десятого числа встал рано, заметили: по округе разлился необычный неприятный запах.

Примерно в семь часов утра Лютер Браун, работавший по найму у Джорджа Кори пастухом на Десятиакровом лугу, между лощиной Холодных Ключей и деревней, как угорелый примчался с выпаса. Когда Лютер, спотыкаясь, ввалился в хозяйскую кухню, его трясло от страха. Во дворе жалобно мычали и били копытами не менее испуганные животные – охваченные той же паникой, что и мальчик, они приплелись домой. Запинаясь и хватая ртом воздух, Лютер попытался рассказать миссис Кори о том, что с ним приключилось.

– На той дороге за долиной, миссис Кори, там что-то есть! От него пахнет грозой, а все кусты и деревья вдоль дороги умяты, как будто по ней прокатился поезд! И это еще что… На дороге – следы, миссис Кори, огромные, круглые, их словно днищем бочки припечатывали! Глубокие, как от слона, но не на четыре ноги – на поболе! Я, прежде чем убежать, посмотрел – очень, очень там все странно, миссис Кори, как от листа кленового оттиск, нет пальцев, только жилы расходятся… прямо вдавлены в дорогу! А какой тошный запах – ну прямо как вокруг того старого дома, где жил колдун Уэйтли!

Здесь он замолчал и снова затрясся от страха. Не будучи в состоянии получить больше сведений, миссис Кори начала звонить соседям по телефону. Так начался первый приступ паники, предшествовавший основным ужасам. Когда миссис Кори дозвонилась до Салли Сойер, домоправительницы у Сета Бишопа, жившего ближе всех к дому Уэйтли, настал черед слушать, а не рассказывать, поскольку сын Салли, Ченси, в ту ночь спал плохо и утром пошел на холм, что по пути к ферме Уэйтли. Лишь взглянув на старый дом и пастбище, где коровы мистера Бишопа оставались всю ночь, Ченси примчался домой, охваченный ужасом.