Шмуц

От демонстративной сдержанности доктора П Рейзл становится еще грустнее. Она не может перестать плакать. На юбке доктора П осталось пятнышко от слез и соплей Рейзл. Рейзл инстинктивно дергается, чтобы вытереть след своей печали, а доктор Подгорец уже ничего не может с собой поделать и тянется, чтобы ее утешить, и вот Рейзл получает долгожданные объятия.

Доктор Под пытается замаскировать объятия, вставая и поднимая Рейзл за собой, почти вытягивая ее за плечи.

– Психологи не обнимают пациентов, Рейзл. Так не делается.

Затем она выходит в коридор и исчезает в туалете. Рейзл слышит щелчок замка. Она сама не раз его защелкивала перед встречей с доктором П, стараясь отложить разговор с ней, и после встречи, чтобы отложить возвращение в мир, где все ее секреты должны оставаться секретами, где их надо прятать и копить, пока она снова не окажется в этом маленьком кабинете. Рейзл никогда раньше не оставалась в кабинете одна. Ей это не нравится. Из коридора доносится звук льющейся из крана воды, или это доктор Под пишает – какой ужас. Рейзл про себя напевает «Адон олам», но молитва не заглушает звук пиши, тогда она поспешно надевает пальто и выбегает из кабинета.

Каждая ночь – борьба

Каждая ночь – борьба. У матери вечно вытянутое лицо, отец плюется каждый раз, как ее видит. Когда мами за ужином раскладывает еду на тарелки, тати перехватывает тарелку Рейзл и кладет ее еду себе. Когда мами встает из-за стола, чтобы налить воды, Рейзл тянется за своей тарелкой, но тати хватает ее и не отпускает. В одну секунду они оба держат тарелку, в другую – она, разбитая, лежит на полу.

– Вильде хайе! – кричит отец. – Сначала из колледжа вылетела, теперь рушит весь дом!

– Я не разбивала тарелку, ты разбил! – кричит Рейзл. – И я не вылетела, это временное наказание. Предупреждение. Я вернусь в следующем семестре.

– Найн, – говорит отец.

– Найн, – говорит мать.

Хоть в чем-то они согласны – больше в колледж она не пойдет.

– Отправь ее нормально работать, – гремит отец.

– Дай ей выйти замуж, – умоляет мать.

– Ладно, – отец выносит приговор. – Пока пусть выходит на работу, а свахе скажи, что нам нужна свадьба поскорее.

Работающая

Деревянный стол ребецин настолько огромный, что, сидя по центру, никому не по силам дотянуться до передних углов. Но ребецин тянуться и не нужно; для этого у нее есть Рейзл, которая теперь работает полный день. Той женщине, Басе, так и не нашли замену. Ребецин с жутковатой улыбкой говорит, что Рейзл настолько хорошо работает, что вторая девушка ей не нужна.

– Рейзеле, принеси мне банковские выписки за прошлый месяц.

На столе ребецин почти ничего не лежит, только стеклянное покрытие, а под ним – десятки черно-белых фотографий. На них – далекое прошлое, когда ребе был еще жив и ребецин стояла рядом с ним, сдержанно улыбаясь на разных благотворительных вечерах. Ребецин в белом почти на всех фотографиях, с нитью огромного жемчуга на шее, темный только ее шейтель – каштановый или черный.

Игры за столом

Достань, Рейзл

Ребецин кладет стопку инвойсов на самый край правой стороны стола и просит Рейзл их изучить. Ребецин не двигает свой стул, не позволяет Рейзл пройти за ней или вокруг стола. Нет, Рейзл должна тянуться за бумагами через весь стол, так, чтобы ее титтес парили над рукой ребецин. Те несколько секунд, что она задерживается в этой позе, потому что это, в конце концов, ее работа, Рейзл размышляет о программе QuickBooks, которая сделает печатные йнвойсы совершенно бессмысленными. Тогда не надо будет переписывать с бумаги в Excel.

Подними, Рейзл

– Айн минит, – ребецин прерывает Рейзл, поправляющую стопку бумаг, выравнивающую все края. – Их хаб фаргессен…

Ребецин копается в счетах, чтобы найти то, что она забыла, – инвойс, который, если его оплатить сейчас, прекратит все страдания на свете; если бы его могли оплатить сотню лет назад, сколько жизней удалось бы спасти. Ребецин ищет лихорадочно, старательно, как никто другой, смачивая указательный палец языком, чтобы искать быстрее, хватать и поднимать листочки, пока все они непременно не полетят на пол во все стороны, и Рейзл придется опуститься, чтобы их собрать.

На четвереньки, Рейзл

Теперь Рейзл на четвереньках за столом, где ее не видно от двери, в которую может войти какой-нибудь ювелир или курьер. Бумаги разлетелись во все стороны – где же законы гравитации, которые могли бы собрать их все в одну сторону? Почему она находится во власти законов ребецин, трость которой внезапно оказывается в выемке тухас Рейзл, обнаружив ее даже сквозь слой шерстяной юбки. Что она делает? Рейзл останавливается, роняет бумаги, которые успела собрать, вообще не двигается, осознавая прикосновение.

Вставай, Рейзл

Клюка падает на пол.

– Ай, – ребецин фыркает, стукая ладонью по столу. – Клотц! Какая неуклюжая! Вставай, Рейзл, помоги мне, наконец. Дай мне трость.

Любимый брат