Шри Ауробиндо. Жизнь Божественная – II

Но чем обусловливается это осознание, откуда приходит этот пробуждающий импульс? Что в человеческом существе порождает ощущение добра и зла, придает ему силу и значимость? Если смотреть только на процесс, то мы можем согласиться, что именно витальный ум различает, что хорошо, а что плохо. Его первые оценки чувственны и субъективны: всё, что приятно, полезно, выгодно витальному эго, является добром, всё, что неприятно, пагубно, болезненно или разрушительно, является злом. Его последующие оценки утилитарны и социальны: всё, что способствует коллективной жизни, всё, что она требует от индивида, чтобы сохранять свою целостность, упорядочивать свою внутреннюю структуру и тем самым поддерживать, удовлетворять, развивать и более четко организовывать себя и свои части, является добром; а всё, что с точки зрения общества имеет обратный эффект или направленность, является злом. Но затем в дело вступает мыслящий ум со своей собственной системой ценностей и пытается всё интеллектуально обосновать, ввести понятие рационального или космического закона или принципа, скажем, закона Кармы, или разработать этическую систему, основанную на рассудочном или на эстетическом, эмоциональном или гедонистическом фундаменте. Религия вносит свои предписания, которые принимают форму заповедей; утверждается, что согласно слову или закону Божьему, праведность превыше всего, хотя Природа допускает или поощряет обратное, – или, возможно, Истина и Праведность сами являются Богом, и никакой другой Божественности нет. Но мы чувствуем, что за всеми этими практическими и рациональными усилиями нашего этического инстинкта есть нечто более глубокое: все эти нормы и правила либо слишком узки и жестки, либо сложны и запутанны, неопределенны, подвержены изменениям в ходе витального и ментального развития или преобразования; тем не менее, сохраняется ощущение, что есть более глубокая незыблемая истина и нечто внутри нас, что может интуитивно познать эту истину, – иными словами, мы чувствуем, что реальные заповеди являются внутренними, духовными, психическими. Обычно этим внутренним свидетелем считают совесть – отчасти ментальную, отчасти интуитивную способность человека оценивать свои помыслы и поступки; но совесть – нечто поверхностное, искусственное, ненадежное. У нас внутри, вне всякого сомнения, есть другое, более глубокое духовное чувство, хотя и не столь свободно проявляющее себя, в большей степени скрытое поверхностными элементами, есть проницательность души, исконный свет, сияющий в глубинах нашей природы.