Шторм

Кажется, можно понять, но все вопросы потом.

123

Эмиль Новер

Девушка положила голову Кинга на дощечки, которые

принесла с собой, отерла правую руку ирландца и положи-

ла ее туда же. Придвинув к себе принесенную корзиночку, она достала из нее бутылку, откупорила ее и аккуратно

приставила горлышко к губам ирландца. Кинг жадно втянул

в себя жидкость и почувствовал, как по телу разливается

приятное тепло от хорошего вина.

Черт возьми, леди, – сказал Сэлвор, утолив жажду. –

Вы второй раз спасаете мне жизнь, а я, грешный, ничем не

могу отблагодарить вас.

Не стоит говорить об этом, Сэлвор, – произнесла

Джозиана. – В вашем положении это очень затруднительно, но я заранее уверена, что вы сделаете вс возможное, что-

бы доказать свою признательность.

Почему вы так думаете? – спросил Кинг.

Вы слишком благородны, чтобы забывать вс, что

делают для вас, – ответила англичанка. – Впрочем, для ме-

ня вы вс равно загадка.

Так же, как и вы для меня.

Вот как!

Не удивляйтесь, Джозиана, вы не против подобного

обращения?

Нет, Сэлвор. Ведь мы достаточно знаем друг друга.

Кинг положил голову на дощечки, давая шее отдохнуть, и почувствовал, как рука девушки мягко коснулась его щеки.

Кинг вздрогнул, в его памяти всплыла картина прошлых

лет: белокурая девушка сидит на земле и гладит волосы и

лицо юноши, лежащего возле нее.

Кинг судорожным движением схватил руку девушки и

прижал ее к своей щеке, быстро шепча:

Не пугайтесь, но, прошу, не убирайте вашу руку.

Трудно сказать, что испытывал Кинг в эту минуту, но

вряд ли он, истерзанный безжалостным бичом, обреченный

на медленную смерть, влюбился в прекрасную англичанку.

Он был еще очень далек от этого святого и возвышенного

чувства и был уверен, что очень скоро ему придтся уйти из

этой мира.

124

Капитан «Дьявол»

Джозиана молчала, но на ее лице, как в зеркале, отра-

жались чувства англичанки.

Господи! – зашептала она, поднимая глаза к покры-

тому хрустальными каплями потолку. – Почему ты так не-

справедлив? Зачем ты оделяешь властью и силой злобных

тупиц, заставляя повиноваться им благородные и отважные

сердца?

Не стоит взывать к богу, – глухо произнес Кинг. – Он

вс равно не внемлет, а если и услышит, то не поможет.

В голосе Кинга Джозиана услышала неуважение к име-

ни создателя и спросила:

Разве вы не католик?

Увы! Я не верю ни Папе, ни Лютеру. – Почувствовав, что англичанка резко отдернула руку, Сэлвор вздохнул. –

Теперь вы будете ненавидеть меня.

Что вы, Сэлвор! – Джозиана холеными пальчиками

провела по грязным волосам ирландца. – Я думаю, что ка-

ждый волен верить в то, что он считает правильным, но, признаюсь, я не могу представить себе, как можно жить не

веря.

Кинг быстро поднял голову.

И я верю! В себя! В свои руки! В свой ум! В верное

плечо товарища! В крепкий кулак, черт возьми, во вс то, без чего не могу считать себя человеком!

Но кто тогда создал этот мир? И нас в нем поселил?

Кинг медленно опустил голову.

Вы требуете ответа на вопрос, который выше моего

понимания.

Да, вы правы, – сказала Джозиана, – вопросы веры

лучше оставить тем, кто разбирается в них больше, чем

мы. В конце концов, не так важно во что верить, гораздо

важнее оставаться самим собой.

Джозиана присела у спины Сэлвора, сняла с нее мок-

рую ткань, перевернула ее и положила обратно, что заста-

вило Кинга вновь заскрежетать зубами.

Поднявшись, девушка взяла фонарь и услышала голос

Кинга, мягкий и ласковый, так не вязавшийся с его смелой

грубоватой натурой.

125

Эмиль Новер

Вы уже уходите?

К сожалению, Сэлвор. Сейчас уже полночь и я не хо-

чу, чтобы кто-то узнал, где я бываю.

Вы правы, Джозиана. Ваш отец – сама жестокость и

тем удивительнее, что у него есть вы – очарование и доб-

родетель этого мира.

Не думала, что вы умеете льстить,– с улыбкой укори-

ла девушка ирландца.

Кинг тоже скривил разбитые губы в подобие улыбки.

Еще не научился, миледи.

Охотно верю.

Будьте осторожны!

Хорошо. В корзинке фрукты и хлеб.

Благодарю вас!

Постарайтесь уснуть. Спокойной ночи!

Приятного вам сна!

Скрипнула потайная дверь, и фигура прекрасной англи-

чанки, мелькнув в проеме, исчезла.

Кинг глубоко вздохнул и придвинул к себе корзинку. Го-

лод дал о себе знать и неудивительно, что плоды и хлеб

Сэлвор уничтожил со всей возможной скоростью, на кото-

рую были способны его челюсти, выплевывая лишь то, что

не мог переварить человеческий желудок.

Опустошив корзинку, он взял початую бутылку, и в тем-

ноте послышалось громкое бульканье, свидетельствовав-

шее о том, что жидкость переходит из сосуда искусственно-

го в сосуд естественный. Выпив вс вино, ирландец стара-

тельно вымазал бутылку и зашвырнул ее в темноту подва-

ла так далеко, насколько позволяла ему израненная спина.

На сытый желудок сон приходит быстрее, и Кинг, поудобнее

устроившись, смежил веки.

Утром Джозиана вышла к столу, как обычно, подшучи-

вая над тропической погодой, островом, со смехом и улыб-