Шторм

ками. Она выглядела такой, как привык видеть е отец, ко-

торый облегченно вздохнул – проклятый раб вылетел у нее

из головы, но ошибался. За завтраком Джозиана принялась

вновь настаивать на освобождении ирландца, утверждая, что так необходимо поступить во имя справедливости. Гу-

126

Капитан «Дьявол»

бернатор, для которого счастье дочери было превыше все-

го, после недолгих возражений согласился, оговорив, прав-

да, при этом, что еще одни сутки благотворно подействуют

на строптивый нрав раба, и тут же приказал отнести в под-

вал порцию воды и пищи. Удовлетворившись этим, Джо-

зиана уверила отца в своем дальнейшем послушании к ве-

ликой радости последнего.

Ночью Джозиана навестила Кинга, принеся не только

вино и хлеб с плодами, но и известие о скором освобожде-

нии ирландца. В свою очередь Сэлвор сказал, что его са-

мочувствие значительно улучшилось, его здоровью можно

было позавидовать.

Напрасно вс это, – неожиданно произнесла девушка.

Что? – не понял Кинг. – О чем вы?

Раб – пес, его бьют и он лижет хозяину пятки. А вы не

собака, Сэлвор, а волк. Избивая волка можно принудить его

к покорности лишь на время, но не навсегда – легче убить

этого зверя.

Вы сумели это понять, в отличие от вашего отца!

Я никогда не любила его, наверное, это неправильно, но у нас с ним слишком разные взгляды. А брат – несколько

другой, у него в характере нечто среднее между мамой и

отцом.

На некоторое время собеседники замолчали, и в насту-

пившей тишине было слышно, как с потолка срывались ка-

пли ледяной воды, падая вниз.

Джозиана, – тихо произнес Кинг, – вчера вы сказали, что я благороден!

Я не забываю своих слов.

Но ведь я простой моряк с темным прошлым!

Джозиана слегка удивилась непонятливости ирландца.

Я имела в виду благородство не рода, а души, потому

что считала ее важнее «голубой крови».

Кинг удивленно смотрел на девушку: это говорит дочь

губернатора, дворянка!

Видя сильное недоумение ирландца, Джозиана поспе-

шила сказать следующее:

127

Эмиль Новер

Я думаю, что благородство заключается в самом че-

ловеке, а не в его происхождении. Ведь передавая «голу-

бую кровь», нельзя также передать и доброту душу, муже-

ство, верность.

К чему высокие слова!

Иногда только ими и можно выразить свои мысли, по-

этому не надо стесняться их. Вы рискнули жизнью, чтобы

спасти от побоев несчастную женщину, вы – мужественный

человек.

Против такого утверждения у Кинга не нашлось дово-

дов. Приложив заметные усилия, он поднялся на колени, улыбнулся и сказал:

Это уже второй раз сегодня.

Я рада, что вы поправляетесь, – произнесла Джозиа-

на и поднялась с колен. – Мне пора, Сэлвор, извините.

Джозиана взяла фонарь, но осталась стоять на месте.

Кинг по опыту знал, что в такие минуты лучше ни о чем не

спрашивать, если сочтет нужным, то будет говорить сама.

Глядя вниз, девушка произнесла:

– Сэлвор, мне почему-то, – я и сама не могу сказать

почему, – не хочется, чтобы вы покинули остров, но вы вс

равно попытаетесь сделать это, ведь так?

Значит, лучше будет, если я сгнию здесь?

Нет, – быстро ответила Джозиана, – здесь вы не смо-

жете долго оставаться, я это понимаю, но в то же время

хочу видеть вас рядом.

Пока Джозиана так говорила, она старалась не смотреть

ирландцу в глаза, но когда девушка закончила, Кинг сам

уставился в землю. Джозиана улыбнулась.

К сожалению, Сэлвор, это невозможно. А теперь я

должна спешить, а вы ложитесь, ведь это очень больно, когда приходится вставать.

Да, миледи, – сказал Кинг, – это очень больно, но не-

обходимо, если хочется жить.

Было около десяти часов утра, когда Кинг услышал

скрип двери и знакомую ругань надсмотрщиков. Лязгнул

замок, противно запела решетка, открывая вход, и грязь

зачавкала под ногами вошедших. Кинг ощутил упавший на

128

Капитан «Дьявол»

него свет фонаря, поднял голову и увидел злобное лицо

надсмотрщика.

Жив, собака!

Две пары черных рук подхватили раба и выволокли его

наверх. Тут, к удивлению ирландца, негры сорвали с него

последнюю одежду.

Эй, ребята, – пересиливая боль, произнес Кинг, – вы

что, хотите проверить мой отросток?

Даже в самые трудные минуты своей жизни, Сэлвор

старался не терять чувства юмора, но за эту шутку он не-

медленно получил сильный удар в живот.

Заткнись, шелудивый пес! – злобно прошипел англи-

чанин. – Была бы моя воля, я проверил бы какая у тебя

кровь.

Негры надели на Кинга чистые штаны и рубашку и вы-

вели его к дому губернатора.

Эдвард Стейз встретил эту необычную процессию на

ступеньках лестницы своего жилья. В час своего благоду-

шия и снисходительности он был одет в белый костюм и

постукивал неизменной тростью о сапог. Немного выше его, в платье такого же цвета, стояла Джозиана. Девушка нахо-

дилась здесь не потому, что ее отец мог не исполнить обе-

щанное, она боялась, что Кинг может не сдержаться и вы-

вести губернатора из себя, и тогда тот в гневе не замедлит

расправиться с ним.