Швейцарский счет

«Господи, а если гадина найдет какую-нибудь лазейку или щель и вползет сюда?, – от этой мысли волосы на голове Алисы приподнялись и зашевелились. – Хотя, мне теперь все едино. Умру, как Клеопатра, или про кого он там вчера плел. Чем скорее, тем лучше», – пыталась успокоить себя Алиса. Но мысль о встрече с холодной извивающейся тварью вызывала мандраж, нервная дрожь возобновлялась всякий раз, когда девушка слышала зловещее шуршание змеиного тела в соседнем помещении. Оно уже не казалось Алисе приятным, на лбу выступала испарина, сердце бешено колотилось, стиснув зубы, чтобы не застонать, она напряженно всматривалась в крохотный просвет дверной щели, ожидая внезапного появления пресмыкающегося. Она уже не обращала внимания на юркие тени в стеклянных кубах вокруг, соседство разгуливающей на свободе рептилии пугало ее гораздо больше.

От отчаяния она занялась самовнушением, твердила, что скорая смерть принесет ей избавление от бесконечных страданий, мысленно попрощалась с мамой и, как ни странно, успокоилась. Смирение – великая вещь.

Снова захотелось пить. Она тяжело заворочалась, извиваясь на привязи не хуже своих пресмыкаюшихся соседок, изловчилась встать на колени и принялась с шумом прихлебывать теплую воду. Вода «разбудила» пустой желудок, и он громко заурчал, требуя продолжения банкета. Алиса потянула носом, но гадкий запах коричневых кусочков, неряшливо наваленных в другую тарелку, разом отбил аппетит, и, брезгливо поморщившись, она отвернулась.

«Буду помирать голодной», – равнодушно думала она, возвращаясь в исходное положение.

Блуждая рассеянным взглядом по комнате, она заметила забытый на матрасе мобильный телефон Герье. Ее буквально подбросило! До матраса было около полутора метров, теоретически она могла бы дотянуться до него носком ноги.

– Сто семнадцать, сто семнадцать, сто семнадцать, – лихорадочно твердила она телефон швейцарской полиции.

Встреча с законом уже не пугала ее. Даже если Герье скроется и ей не удастся доказать свою непричастность к убийствам, то жизнь в тюремной камере представлялась Алисе верхом блаженства в сравнении с нынешним положением. Вращая глазами, она неуклюже подпрыгивала на месте, чувствуя необыкновенный прилив сил. Час назад она собиралась умирать, а теперь в ней вновь проснулась воля к жизни.

Оставалась попробовать. Около получаса она предпринимала попытки добраться до заветного телефона. Вытягиваясь в струну, она тянула носок, как балерина, готовые лопнуть связки нестерпимо ныли, болел копчик, но какие бы чудеса акробатики ни выделывала Алиса, дотянуться до телефона ей не удавалось. После восьмой попытки она поняла – Герье не забыл телефон. Отнюдь. Он подбросил его специально, измыслив для девушки изощренную пытку. Мол, вот оно – спасение. Бери, если сможешь. Он точно рассчитал расстояние и положил его на том месте, откуда трубка казалась вполне доступной, но, увы, это только казалось.

– Скотина! – в запале выкрикнула Алиса, чье сердце еще полчаса назад возликовало, обретя надежду на скорое спасение. В бессильной ярости, не отдавая отчета в том, что она делает, Алиса бешено заорала:

– Спасите! Помогите! Умираю! – кричала она долго, захлебываясь собственными воплями, надрывая связки, давая выход накопившемуся отчаянию.

Останавливалась на минуту, переводила дух, надсадно кашляя, прочищала осипшее горло и снова принималась кричать.

Минут через двадцать она опомнилась и устыдилась собственной слабости, взяла себя в руки и, успокоившись, рассудила, что даже если бы ей удалось достать злополучный телефон, то тот наверняка оказался бы заблокирован, а пароля она все равно не знает. А если вообразить, что свершилось чудо, и она заполучила разблокированный работающий мобильник, то что бы она сказала полицейским? Ведь она даже не знает своего местонахождения. Ни названия улицы, ни номера дома. Да и кричать здесь бесполезно. Дом старой постройки с толстыми метровыми (она прикинула это, отметив глубину оконного проема) стенами, охранял частную жизнь своих обитателей, как средневековый бастион. В комнате потемнело, очевидно, солнце спряталось. Из-за плотно закрытой шторы Алиса не могла видеть, что творится за окном. Поежившись, она уныло опустила плечи и уставилась в шероховатый пол.

– А кричать я буду. Время от времени. Вот передохну чуть-чуть и снова начну, – обращаясь к безразлично взиравшей на нее Алекто, с вызовом сказала она. – Единственное, что упустил ваш чокнутый хозяин – забыл заткнуть мне рот. И я этим воспользуюсь. Пусть меня никто не услышит. А я все равно буду орать. Просто так. Назло судьбе. Из духа противоречия. Понимаешь, хвостатая? – змея лениво прикрыла глаза, выказывая полное презрение к глупым выходкам Алисы.

Прислушавшись к гробовой тишине, с улицы не доносилось ни звука, кроме назойливых шорохов охранявшей ее Астарты, Алиса собралась с силами и снова принялась истошно вопить, змеи безразлично следили за орущей благим матом рыжей взлохмаченной девицей.