Слезы небес

Прошел слух, и его даже поддержали родители в нашем районе, что Бобби ни на что не годен. Я же, напротив, стал известен как подающий большие надежды. Бобби с головой ушел в свои книги, а пояс повесил на стену.

К тому времени, когда мне исполнилось тринадцать, я уже пережил одну настоящую любовь. К машинам. Быстрым машинам – чем быстрее, тем лучше. Мечтая находиться как можно ближе к их сияющим хромом решеткам, я после окончания школы решил устроиться в авторемонтную мастерскую. В мои обязанности входило подметать пол, вытирать замасленные гаечные ключи и выслушивать истории о езде на безумной скорости. Наступали выходные, и мне начинало казаться, что я знаю достаточно, чтобы чинить моторы и заменять тормоза.

Пятнадцатилетний Бобби подрабатывал в бакалейной лавке. Чуткий, отзывчивый, с мягким чувством юмора, он работал упаковщиком и быстро стал всеобщим любимцем. На меня окружающие посматривали скептически, задаваясь вопросом, в какую переделку я уже попал или вот-вот попаду. Бобби же люди доверяли и любили проводить время в его обществе. Подтверждением чему служили его чаевые. Однако внешне мы с ним были так похожи, что нас часто путали или принимали за близнецов.

Однажды в субботу я лежал под автомобилем моей матери, пытаясь справиться с пробкой для слива масла. Я уже забрызгал маслом весь гараж, когда начался тарарам. Громко захлопали двери, затем раздался крик мистера Билли:

– Элли!

Я понял, что она забаррикадировалась в своей комнате. Я не знал, где в тот момент была ее мать, но, судя по доносившимся звукам, мистер Билли собирался взломать дверь комнаты Элли.

Я вылез из-под машины и увидел выходящего из дома Бобби. Я посмотрел на него, не зная, как мне поступить. От волнения брат быстро моргал.

– Мы должны что-то сделать, – тихо произнес он, сделав робкий шаг в сторону дома Элли.

В ее криках слышалось нечто новое. Страх. Мы с Бобби бросились через наш двор и в мгновение ока добежали до задней веранды их дома. Я вскарабкался по деревянной решетке и поднял окно Элли. Подтянув колени к груди, она сидела на кровати. Взгляд ее был устремлен на дверь, от которой уже летели щепки.

– Папа, не надо! – кричала она.

Мы с Бобби приземлились на пол ее комнаты в тот самый момент, когда мистер Билли сорвал дверь с петель. Первый удар приняла миссис Элеанор. По всей стене разлетелись кровавые брызги, а она сама, словно шар в кегельбане, отлетела назад и с глухим стуком ударилась об основание кровати Элли, на которой та лежала, безмолвная и неподвижная. Мистер Билли стоял, держа одной рукой медную дверную ручку и банку с виски в другой, и хохотал.

Я взглянул на Бобби, который смотрел на мистера Билли. Штаны Бобби были мокрые, и он стоял неподвижно в луже собственной мочи. Он сделал нерешительный шаг в сторону мистера Билли. Тот, глядя на него, засмеялся и сказал:

– Иди-ка ты лучше в магазин, пакуй свой товар.

Мне осточертели насмешки над Бобби и издевательства мистера Билли над Элли и ее матерью. Прыгнув, я встал между Элли и ее отцом, закрыв собой миссис Элеанор. Мистер Билли возвышался надо мной фута на два.

– Мистер Билли, – сказал я, – советую вам дать задний ход.

Глава 13

Когда я пришел в себя в больнице, рядом со мной сидела Элли. Заплаканное лицо. Дрожащие губы. Она прижимала лед к моей щеке. Элеанор, тоже с распухшим лицом, сидела напротив, держа за руку мою мать.

Меня мутило, перед глазами все плыло, голова раскалывалась от боли. Последнее, что я помнил, – это рука Элли, сжимавшая мою руку, когда я стоял между ней и ее отцом. Мистер Билли стеклянной банкой сломал мне челюсть, и, чтобы я мог закрывать рот, меня пришлось прооперировать.

Когда я пытался говорить, то мычал нечто нечленораздельное, отчего Элли вся сжималась и начинала плакать еще больше. Я жестом попросил дать мне блокнот и попытался выразить свои мысли с помощью ручки и бумаги, хотя и это было непросто, так как у меня был сломан сустав среднего пальца на правой руке. Тем не менее я нацарапал: «молочный коктейль?»

Элли улыбнулась, и слезы, застывшие в уголках ее глаз, покатились по щекам. После двух молочных коктейлей она свернулась рядом со мной калачиком и уснула.

Все это время Бобби молча сидел в углу моей палаты. Он не проронил ни единого слова. Позднее я узнал, что он оттащил от меня мистера Билли и откусил ему кончик уха. Чем и объяснялся здоровенный синяк под глазом у Бобби и странная форма уха у мистера Билли.

Когда я спросил у матери про ссадины на костяшках пальцев, миссис Элеанор сказала, что я содрал кожу, взбираясь на решетку с разводным гаечным ключом в руке. Когда мистер Билли накинулся на меня, я этим ключом выбил ему передние зубы и, прежде чем он оглушил меня, как следует врезал ему под дых.