Слезы небес

– Его водителем был муж хозяйки. Ее звали Элли. Красивая была женщина.

Я дождался, когда он сделает глоток из стаканчика.

– Раздрай в семье – раздрай в семейном бизнесе. Хозяйка не смогла выплатить долг. Банк конфисковал собственность.

– А что стало с женщиной?

– Работает официанткой в Апалачиколе.

Это известие меня слегка задело. Я закрутил на бензобаке крышку и вернул на место шланг. Мой собеседник без всяких наводящих вопросов продолжил:

– Его вечно где-то носило.

У меня возникло чувство, что мой новый знакомый рад выступить в роли местного краеведа. Похоже, на пенсии ему было скучно.

– Он делал деньги, лишь когда крутил баранку, и поэтому пропадал месяцами, – вытащив из седельной сумки своего байка сигару длиною в фут, мой собеседник обрезал оба конца и с поразительной ловкостью ее зажег.

– Не желаете? – предложил он мне.

Я покачал головой.

– Никогда не был любителем.

Байкер с восхищением посмотрел на сигару.

– Гаванская. Мне их достает один мой приятель, – сообщил он. Затем сделал затяжку, выдохнул дым и продолжил свой рассказ. – Да… А жаль.

– Жаль? – переспросил я, покачав головой.

– У нее была та же штучка, что и у полковника Сандерса[11].

– В смысле, свой собственный коронный рецепт? – усмехнулся я.

– Отведав ее жареных креветок, вы бы трахнули даже собственную мать.

– Такая вкуснотища?

За длинным вдохом последовал медленный выдох.

– Честное слово. Еще какая!

Я забрался в свой грузовичик и опустил стекло. Я знал ответ, но мне была интересна его реакция. Я прищурил один глаз.

– А хаш-паппиз?[12]

Он оседлал свой гигантский «Харлей», опустил на глаза солнечные очки и покачал головой.

– Словами не опишешь. Там надо было бывать, – он положил руки на бензобак и молча уставился на дорогу.

Я помахал ему и покатил на север. Жуя пончик.

Держа в руке стаканчик кофе, я сел рядом с кроватью Элли. Ее пальцы по-прежнему сжимали мою записку. Где-то в одиннадцать часов она пошевелилась и посмотрела на меня. Ее взгляд скользнул по моему лицу, комнате и собаке у ее ног. Я, задрав ноги, сидел в изножье кровати. С карточкой и карандашом в руке.

– Привет, – прошептала она.

Я разогрел ее стаканчик с кофе в микроволновке и протянул ей.

– Привет.

Она сидела несколько минут, мелкими глотками пила кофе и смотрела на меня.

– Я вчера вечером ездил в город и увидел, как ты бродишь по пляжу. Ты потеряла сознание… – начал было я. – Вон там, – я указал пальцем.

Она посмотрела на океан, затем на юг.

– Спасибо.

Я коснулся ее ноги.

– Элли, честное слово, я понимаю, каково тебе сейчас.

Она кивнула, и по ее щеке скатилась слеза. Затем она посмотрела на часы.

– Сделаешь мне одно одолжение?

– Любое.

Она вытерла лицо.

– Мне нужно съездить в похоронное бюро, договориться о…

Она не закончила. Я похлопал ее по ноге.

– Я отвезу тебя.

Элли смотрела в окно, куда-то на воду.

– Я должна выбрать гроб, но… я понятия не имею, что я в него положу.

Я промолчал. По ее лицу скатилась еще одна слеза. Она покачала головой.

– Мои последние слова… Я наговорила ему всяких гадостей. Поэтому…

– Эй, прекрати! – попытался я ее остановить.

Элли высморкалась.

– Я сказала, что ненавижу его, что он может проваливаться к дьяволу. А потом повесила трубку. – Она посмотрела мне в глаза. – Это были мои последние слова.

Роско подбежал к ней и положил голову ей на бедро. Я не стал ее прерывать. Пусть выговорится.

– Наш брак с самого начала был неудачным, но… Джейк провел за рулем четыре дня подряд. Пытался сделать тягач своим домом. Судя по состоянию его тела…

Ее руки дрожали. Она покачала головой.

– Не торопись. Сначала сделай что-то одно, потом берись за другое. – Я встал и указал на ее одежду. – Мы с Роско подождем на улице. – Я положил на прикроватный столик карточку с ее портретом. – Мой грузовик припаркован тут рядом.

И мы с ней поехали в похоронное бюро. Там нас встретил один чувак, Остин Уолш. Я знал еще по школе, но потом не видел самое малое лет сорок. Он унаследовал семейный похоронный бизнес и делал на нем хорошие деньги для себя и своей семьи. Увидев, как Элли выходит из моего грузовичка, он встретил нас у дверей. С брюшком, лысый, с вкрадчивыми нотками в голосе, – похоже, он был мастером своего дела. Проведя нас внутрь, он выразил Элли свое глубокое соболезнование, после чего мы минут пять поговорили о том о сем. Затем он провел нас в магазин. Вдоль стены выстроился десяток гробов, разных сортов дерева и отделки.

Элли прошла между ними, трогая пальцами дерево и атласную обивку. Спустя четверть часа, так ничего и не выбрав, она повернулась ко мне.

– Что скажешь?

К несчастью, у меня имелся опыт по части гробов. Я указал на массивный, строгий гроб со стальными ручками. Что касается цены, то она была где-то посередине ценового диапазона.

Остин кивнул.

– Отличный выбор, – тихо произнес он. – Моя любимая модель.

Элли подошла к гробу и несколько секунд смотрела на него.

– Да, этот подойдет.

– Элли, – обратился к ней Остин, – учитывая, что произошло, особой бумажной канители не будет. Мы в любую минуту будем к твоим услугам.

Она поняла его с полуслова.

– Завтра не слишком рано?

Остин покачал головой.