Смерть в «Кулуаре»

– Марина, тут написано, что восхождение организованных групп возможно только в сопровождении профессиональных гидов, у которых должна быть соответствующая лицензия на восхождение, – сказал я. – У вас, я так понимаю, такой лицензии нет.

– Я уже говорила вчера, что мы идем как бы группой от туристического клуба, для вас мы не гиды, а такие же члены клуба, как и вы сами, – немного смутившись, сказала Марина. – Поэтому повторю, что в случае какой-то нестандартной ситуации не нужно никому говорить, что мы ваши гиды. Мы – просто группа друзей с общими интересами. Иначе нас заберут в жандармерию, мы заплатим штраф, но вы так и не попадете на вершину Монблана. Нас всех развернут вниз без каких-либо разговоров.

– Ясно все с вами, – сказал я. – Ну, тогда пошли дальше.

На соседнем информационном щите на разных языках, в том числе на русском, было написано, что здесь начинается путь на Монблан и что, поскольку это природный заповедник, палатки ставить нельзя нигде, кроме окрестностей приюта Тет Рус на высоте 3100 метров.

Железная дорога закончилась, а впереди был сложный участок пути через скалы с элементами скалолазания. Мы медленно пробирались через камни вверх, стараясь не запнуться и не сбросить их на идущих внизу участников восхождения. В некоторых наиболее опасных местах были провешены перила – металлические тросы, поэтому, чтобы не сорваться, приходилось цепляться за них карабином, что значительно снижало скорость восхождения на гору.

Пройдя наконец каменистый участок пути и изрядно вымотавшись, мы вышли на снежное плато, на краю которого стояла небольшая деревянная избушка. Видимо, это был домик горных спасателей. Мы поставили свои рюкзаки на ее веранде и решили немного передохнуть. Из избушки вышел мужчина и поздоровался с нами на французском.

– Не хотите немного чая? – улыбнувшись, по-английски спросил я его.

– Нет! Спасибо! – также приветливо ответил он.

Впереди, метрах в пятистах, виднелся приют Тет Рус, в незначительном отдалении от которого были разбросаны разноцветные палатки восходителей. В лагере кипела жизнь. Было видно, как кто-то греет воду на газовых горелках, кто-то просто отдыхает и купается в солнечных лучах. Небольшая группа ребят отрабатывала приемы удержания ледорубом в случае срыва с горы.

– Мы, кажется, сильно отстали от основной части нашей группы, – сказала Неля, оглядываясь вокруг и не замечая рядом других участников восхождения.

– Вы пока посидите здесь, а я сбегаю до приюта и посмотрю, где остальные, – произнес Юра и направился в сторону хижины.

Не дожидаясь его возвращения, мы с Нелей надели кошки и пошли по снежной тропинке к зданию приюта. Рюкзак Юры мы оставили лежать на веранде, попросив спасателя приглядеть за ним, пока не вернется его хозяин.

Горный приют Тет Рус представлял собой трехэтажное бетонное здание, как бы встроенное в скалу, верхние этажи которого обшиты деревянными досками. Наверху находилась мансарда, но ее предназначение было мне непонятно, поскольку там никого не было видно, а дверь в мансарду сломана.

Поднявшись по ступенькам на верхний этаж, я снял кошки и зашел в приют, а Неля осталась отдыхать на скамейке возле входа в здание, запыхавшись после резкого набора высоты.

Внутри хижины была прихожая, где сваленными в кучу лежали чьи-то рюкзаки и валялась обувь. Возле окна стояла большая картонная коробка со сланцами и резиновыми тапочками. Я подобрал себе пару и переобулся, а альпинистские ботинки оставил рядом с рюкзаком. Пройдя в соседнее помещение, я увидел Марину, которая пила чай с гидами Галей и Дмитрием.

– Присоединяйся, – сказала Марина, увидев меня. – По плану мы ночуем в палатках метрах в двухстах от приюта. Ты, кстати, отдал ребятам распорки для палатки?

– Нет, а где остальные? – спросил я.

– Попей чай и отнеси их в наш лагерь и рюкзак тоже, – сказала Марина.

– А если я захочу переночевать в приюте? – спросил я.

– Это за дополнительную плату. Проживание в приюте запланировано на высоте 3815 метров. Это будет в хижине Гюте, – ответила Марина. – Но смотри сам. Я могу спросить, есть ли здесь свободные койки.

– ОК! Я подумаю, – ответил я и пошел заказывать себе чай.

Помещение, в котором мы находились, представляло собой большую светлую комнату-кафе, в которой стояли деревянные столы и скамейки. Некоторые их них были заняты другими альпинистами. В комнате стоял гул от громко общающихся между собой туристов.

Все стены кафе были исписаны какими-то иероглифами и надписями на различных языках мира, завешаны флагами тех стран, откуда прибыли сюда альпинисты. Кое-где виднелись старые и уже поблекшие фотографии туристов и рекламные баннеры туристических клубов со всего мира. На самом верху, почти под потолком, виднелись банкноты различных государств, видимо, оставленные на память владельцам приюта. Внутри кафе было довольно уютно, атмосфера казалась наполненной духом альпинизма, ну и запахом носков восходителей, которые после долгого перехода к приюту насквозь были пропитаны потом.