Сначала исчезли пчёлы…

Об открытии входной двери возвещает подвешенный над ней колокольчик. В нетерпении вскакиваю с продавленного кресла в дальнем от входа углу зала, всматриваюсь в щели меж заставленными полками. Убедившись в бесперспективности такого занятия, иду вдоль торцов высоких стеллажей. На секунду мне кажется, что вижу именно Кристину, сердце подпрыгивает, но уже через секунду опускается на своё привычное место. В магазин зашла наша соседка, что живёт в паре домов от нас и периодически заходит в гости, так, поболтать о том, о сём… Мы никогда не отказывали ей в компании. Ведь женщина она одинокая, детей нет. Даже поговорить, по сути, не с кем. А тут мы, новые люди. Очевидно, «старые» уже наслушались. А мы ещё нет — вполне интересно проводим время за чаепитиями. Надо сказать, что, по моему скромному разумению, Жанну, а именно так зовут вхожую в наш дом женщину, прельщает отец. Ей около сорока, довольно красива — длинные русые волосы, увесистая высокая грудь, приличная фигура. Отец — хоть и старше, но тоже неплох собой и вовсе не выглядит на свои годы. Оба одинокие. Они были бы неплохой парой. И, думаю, она это понимает. Не зря же так часто заходит «просто поболтать»…

— Добрый день, — машу ей со своего конца зала.

— О! Игорь! — удивляется она. — Ты сегодня здесь работаешь? — то ли спрашивает, то ли утверждает соседка, расплывшись в свойственной её умилительной улыбке.

— Как видишь, — с видом воплощенной безысходности развожу руками. — К сожалению, другие места на этот день «забили» раньше, чем я удосужился это сделать.

— Отчего столько пессимизма? — удивилась она, медленно приближаясь. — Когда я здесь работаю — мне вполне-таки нравится. Хорошо, спокойно…

— Скучно! — поясняю свою печаль.

— Ну, это кому как…

— Кому как, а мне скучно.

— Ладно, — нежно хлопает меня ладонью по груди, — развеселю. Про профессора вашего знаешь?

— Чего «знаешь»?

— Выпустили.

— Да ну! — не верю своим ушам. — Правда?

— Правда. Сегодня приезжал врач из Демьяново. То ли психолог, то ли психоаналитик. Тесты проводил разные, долго беседовал с ним. В общем, сказал, что не опасен наш «маньяк». Мол, некое расстройство душевное у него имеется, но это, скорее из-за того, что его под замок посадили. А насчёт кого прибить — на это он вряд ли способен. Правда, Леший сказал, что будет приглядывать за ним. Настоял на том, чтоб на первое время профессора с ним поселили. А то, Леший у нас один живёт. А так — веселее! И поговорить есть с кем и проверка бдительности.

— Да уж, — изумляюсь её рассказу. — Надо будет повидаться, а то, нас, ведь, и не пускали к нему даже.

— Повидаетесь ещё, — улыбнулась Жанна. — А, что это у тебя здесь так пусто? Совсем никого нет?

— Ну, — слегка растерялся, — ты, вот, есть…

— Я-то есть, это да… — как-то задумчиво проговорила она и стрельнула глазками по двери на склад. — Я тут не нашла кое чего, — кивнула она на оставшиеся позади стеллажи, — может на складе завалялось?

— Не знаю, — признался я. — Я ничего нового не выставлял, кроме ножей кухонных. А так — всё что было, то и есть. А что ищёшь?

— Да, долго объяснять, — как-то пространно ответила Жанна. — Надо посмотреть. Пойдём, вместе поглядим.

— Ну, пойдём… — соглашаюсь, не совсем понимая, что же именно хочет найти на складе соседка, но покорно следую за ней.

Мы минуем арку двери и идём вглубь комнаты, тускло освещённой лампами холодильных камер. Вдруг Жанна резко останавливается, оборачивается ко мне лицом и я, от неожиданности, почти врезаюсь в неё.

— Ой! — инстинктивно вырывается у меня звук, обозначающий так много, но в данном конкретном случае — недоумение.

— «Ой»! — тихо повторяет Жанна и делает маленький шажок ко мне, упираясь в солнечное сплетение своей увесистой грудью.

— Я, это… — бормочу нечленораздельно, пытаюсь сделать шаг назад, но встречаю сопротивление — женские пальчики цепкими крючками подцепили передние карманы моих штанов.

— Ну, не будь ты как маленький! — жарко шепчет она и ещё плотнее прижимается к моему телу. Довольно поднимает глаза, почувствовав животом моё мужское, напрягшееся.

— Жанна, я…

Но договорить я не успеваю. Её губы, буквально, впиваются в мои, а горячий язычок ловко ныряет в рот, и я вмиг забываю, что хотел сказать. Чувствую, как её руки скользят под моей майкой. Мысли скачут, как взбесившийся табун мустангов. Тоненькая ладошка находит щель между ремнём моих бессменных камуфляжных штанов и животом — умело проползает глубже, нащупывая твердь. Задыхаясь от страсти, которой не было в моей жизни так давно, я забываю про все. Про воздух, землю, воду, остаётся лишь огонь… Забываю про колокольчик, звон которого проносится мимо моего сознания. Я весь поглощён пламенем. Вокруг пламя, во мне пламя, я сам — пламя…

— Ой! — доносится, будто откуда-то издалека, хотя, на самом деле, из проёма открывшейся двери в торговый зал.

Моё сознание на миг перестаёт быть огненным хаосом.

— Извините, что помешала, — раздаётся знакомый звонкий голосок, за которым следует сильный хлопок дверью.

Знакомый голос… Голос Кристины… Твою же мать! Слышу негромкий игривый смех откуда-то из района своей груди.