Собрание сочинений. Том 2

Тбилисской улицы дитя —фонтанчик для питья!Июльский зной все прибывает,а он,       пуская пузырьки,струею к нёбу прибиваетртов пересохших языки.Чтобы воды его напиться,покуда жарко,                      без концамудрец сменяет здесь тупицуи вновь тупица —                            мудреца.Здесь пьет бездарность,                                     важно стоя,а после,            через полчаса,над этой самой же струеюсклонятся гения глаза…О, улиц пестрая базарность,тебе       быть цельной не дано!

Но кто талант                      и кто бездарность,струе фонтана все равно!Бросая зыбкий отсвет стенам,журчит в неведенье блаженномтбилисской улицы дитя —фонтанчик для питья!23 сентября 1957, Тбилиси

Хашная

А. Шенгелия

Когда в Тбилиси гостем будешьи много выпить не забудешь,вставай часов примерно в шесть —ты должен хаши утром съесть!В тбилисской хашной, душной хашной,гортанный говор горожан,а надо всем – буфетчик важный,лиловый, словно баклажан.Ни огурца и ни селедки, —тут против правил не греши!Возьми с простой головкой водкии в хаши хлеба накроши.И – в руку ложку! Ешь на совесть!

Во всем тбилисцем истым будь.Да не забудь чесночный соуси соли тоже не забудь.Себя здесь голодом не морят,прицокивают языком.Мужчины пьют, мужчины спорят,мужчины пахнут чесноком.Редиска, блюдца с виноградом,картин дешевенький багет.Пьет спекулянт, и тут же рядомс ним пьет угрозыска агент.И на рубашке у кого-то,усевшегося в уголке,мерцает родственника фотона черном траурном кружке.Все то, что пилит, возит, строит,метет все улицы окрест,ботинки шьет, канавы роет, —все это утром хаши ест!И в остро пахнущем туманеу закопченного столаглядит подсевший Пиросмани

сквозь пар от хаши из угла.23 сентября 1957, Тбилиси

Коровы

Все в чулках речного ила —помню – тихо шли стада,а когда все это было —не могу сказать когда.Масти черной, масти пегойшли коровы под горой…Год был вроде сорок первыйили год сорок второй.Не к врачам, не для поправки,все в репейнике, в пыли,их к вагонам для отправкимолча школьники вели.И со всеми я, усталый,замыкающий ряды,шел в буденовке линялойс темным следом от звезды…Ах, коровы, ах, коровы!Как вносили вы в луга,словно царские короны,ваши белые рога!

Вы тихонечко мычали,грустно терлись о кустыили попросту молчалии роняли с губ цветы…А теперь – коров к вагонамподводили, и бойцыс видом – помню – чуть смущеннымс них снимали бубенцы.Рядом пили, рядом пели,но открылся путь вдали,и вагоны заскрипели,заскрипели и пошли.И какой-то оробелыйс человеческим лицомв дверь смотрел теленок белыйрядом с худеньким бойцом.Он глядел, припав к шинели,на поля и на леса,а глаза его синели,как Есенина глаза…12 ноября 1957

В магазине