Собрание сочинений в 15 томах. Том первый

– План такой. Пока смотрим. Может, дядя шутит с козочкой? Погуляет минуту-другую, отведёт душу и вернёт козочку на её лужок. Если запахнет тем, что не вернёт, я шнурую за ним. Ты топаешь за мной метрах в ста…

– А ну удрапает?

– Куда? Месяц на рогу[331], светло. Кругом ровное поле…

Сержантик медленно направляется к полю. Похоже, это заметил незнакомец и набавил шагу. Сержантик не вытерпел и крикнул в рупор сложенных у рта ладоней:

– Товарищ гражданин! Прогулка при луне с молоденькой козочкой… Это романтично!.. Но козочка-то чужая!

Незнакомец, пригнувшись, бросился наутёк.

Но козу не отпустил.

Игра окончена. Сержантик махнул Валере фуражкой – давай сюда! – и рванул следом за беглецом.

Парни заломили ему руки за спину и вместе с козой примчали в верейский трибунал.[332]

Вора милицианты оставили себе для выяснений, а козу с миром отпустили.

С нею сержантик и Валера нагрянули к бабке.

Оказывается, бабка прихворнула сегодня и не смогла засветло забрать козу с лужка. А когда спохватилась, коза-шалопутка уже гуляла с незнакомышем в полях.

Сержантик был на седьмом небе и хвастался по пути домой:

– Валер! Вот так мы! Ай да мы!! Не дали козушку скомсомолить… Какой подвиг сегодня положили… Вот моя ворчит, что я легонько под моментарий иногда штудирую градус. Ну и что? Это ж так, чистое баловство по случаю случайно случившегося случая. И всё равно я как доложу? Ты пить пей, да дело разумей! А разве я не разумею? На подвиг вон сегодня даже выскочил!

Ну…

Возвращаемся мы с прогулки при бутылочке раз, два.

Только уж под третью не кинулась я сегодня жарить картошку.

Сколько можно барбарисить то за знакомство, то за дружбу? А теперь вот ещё и за здоровье спасённой козы?

Выставил сержантик бутыль на стол. Сам полез в стол искать отпечатку, как звал он штопор, я и сунь, пельмень худой, ту чёрную динозаврину в помойное ведро.

Сунула, а сама загадала. Хватится Валера из помоев спасать фугас – к чертям к собачьим! Разводище! Раз наш брак действительно оказался с браком, так на кой же за такой брак держаться?

– Э-эй!.. Кто да ни будь!.. Кыр-раул! Гра-а-абют! – с колен завопил сержантик, в панике шаря глазами под столом. – На этом на самом месте, – садит штопором по столешнице, – ставил. Скургузили! Ну и бейсбол! Ну и ёбщество!.. А ты говоришь – купаться!.. Скоммуниздили!!.. Утартали!!!

– Не паникуй. Недалече утартали.

И с этими словами киваю ему на ведро.

Сержантик так и сел на пол.

– Мама родная! Огнетушитель мой… любчика моего куда спровадили! Да кто ж в ополосках вину охлаждение даёт?!

Вбежали на кухню Аннушка, Валерка.

– Вот! – сержантик горестно показал Валерке на фунфырик в ведре. – Кимоно-то херовато… Полюбуйся! Вот так ёперный театр! Узнаёшь марку своей милой картинки?

– Ты что за моду выводишь? – громыхнул мой на меня. – За неё ж деньжура плачена. Я платил не один. Человек вот тоже платил, – тычет глазами на сержантика на полу.

– Да! Платил! – взвизгнул сержантик. – И своей родненькой копеюшке я не дам в помоях утопнуть, магнит тебе в сумку!

Сержантик схватился с полу, спешливо выдернул бутылку из ведра.

С бутылки грязно стекало.

Сержантик держал её над ведром, тихонько завстряхивал. Силился смахнуть с пробки зелёную тяжёлую соплю, что плотно покрывала весь верх бутылки.

Сопля не съезжала, приваренно сидела.

– До чего ж и благородное ёбщество… Это ж какая кадра со всей дури такими кидается!? – гнусил сержантик и спихивал соплю книзу спичечным коробком. – Серёжик, что ль?

– Да не позорься, тормозок… Бросил бы? А? – робко проговорила Аннушка. – В опойцы[333] рвёшься? Набежал на радость – пить за здоровье козы!

– А чем тебе коза не угодила? Тем, что спасает своим молоком твоего же сынка?

– А! – в печали отмахнулась Аннушка. – Пьёшь, пьёшь за чужое здоровье – своё потеряешь! Бро-ось…

– Пробросаешься! И скоро! Закрой, тараканья титька, свой борщехлёб и не греми крышкой! Сразу видать, нету в тебе моей закваски… Я не пьяньчуган… Но за что платил – помру, а употреблю! За что плочено, то и проглочено! И потом… У нас же с Валерой сегодня праздник! Подвиг какой положили! Спасли соседке козу, чьё молочко попивает наш же Серёжик. Спасли! Как такое событище не обмыть? Украдут снова… Я спасать и за мильон не побегу!.. Козушку спасли… Ворюгу в ментовню под расписку сдали… Подвиг! За подвиг не разгерметизировать бутылочку… Это не преступление?

Я не понимала, ну как это можно так обмирать по вину.

Сержантик ополоснул бутыль чистой водой. Вытер. Прижал к груди. Погладил:

– Бедненькая… Нету у тебя тут защитничков. Одни чёрные изменщики!

Посмотрел литровичну на свет.