Солнце сияло

«Мой Фамусов» – это из Лёниных уст звучало великолепно. Никогда прежде Лёня не позволял себе называть его так, на мой манер. Всегда лишь по имени-отчеству – Ярослав Витальевич, – и с подчеркнутой почтительностью. С преувеличенной почтительностью, так вернее. Уж чей-чей был Фамусов, так его.

– Прямо в канализацию? – ненужно переспросил я.

Мне подобного выражения от Фамусова слышать не довелось, но от Лёни я знал о нем. Этот фамусовский эксклюзив означал то же, что «сделать фарш».

– Уже и начал, – ответил мне Лёня. – Трудовую мою на глазах у меня в клочья разодрал. Двенадцать лет стажа коту под хвост.

– Ну, у меня трудовой вообще нет, – успокоил я Лёню.

– У тебя нет и нет, а у меня же была, – с печалью произнес Лёня.

Возможно, он был прав, но известие об его увольнении было печальным прежде всего для меня. Оно означало, что я лишился работодателя.

– И что, у тебя никакого места не присмотрено? – спросил я.

– Да-а, – протянул Лёня. – Какое мне сейчас место. Сейчас мне год, не меньше, в берлоге отлеживаться. Фамусов твой мне везде дорогу перекроет. Покатаюсь вот еще – на Багамы поеду. Потом еще куда-нибудь. Перекантуюсь годок. На год мне жировых отложений хватит. Я человек бережливый. Составишь мне компанию на Багамы?

Я похлопал по седлу своего семискоростного «Мерлина»:

– Нет, я уж вот на байке. Мы в отличие от вас люди небережливые.

– Брось, брось, – заприговаривал Лёня. – Только на Багамы, чего там. Не говорю же, чтобы еще куда-то! Ну, на Багамы-то?

Учитывая Лёнино неумение шутить, предложение его следовало рассматривать вполне всерьез.

– Дуй один, – сказал я. – Или найди себе спутницу.

– Спутница не проблема. – В голосе Лёни снова прозвучала печаль. – За спутницу платить надо.

– А ты бы хотел компанию задарма.

– Ну а что же. Я ведь не принуждаю. Я приглашаю. Лёня был не просто бережлив, он был по-сатанински расчетлив. А будь другим, не смог бы так долго водить Фамусова за нос.

– Подожди немного, подкачаю камеру, – попросил я, наклоняясь и поднимая с асфальта насос. – Давай вместе по Измайловскому прокатимся.

– Симпатичный байк, – произнес Леня у меня над головой. – Новый, гляжу. Давно ездишь?

– Да нет, тоже недавно, – уклонился я от пространного ответа.

Я купил велосипед на другой день, как Тина с сыном уехали к ее родителям. И вот уже неделю укатывал себя на нем так, чтобы притащиться домой без сил и ничего не чувствовать, кроме немоты в мышцах. Леня Финько, оставшись без работы, купил ролики, я, оставшись один, – велисипед.

Камера затвердела, я скрутил насос с ниппеля, прикрепил его обратно к раме, и мы двинулись. Я крутил педали, тихо стрекоча переключателем скоростей, он гремел рядом роликами. Разговор наш вертелся все вокруг того же: Фамусов, Багамы, мой велосипед, его ролики, кто же все-таки стукнул. Так мы докатили по Главной аллее до Елагинского проспекта и здесь разъехались. И потому, что ему на роликах можно было только по асфальту, а мне хотелось свернуть в лес, доехать по дорожкам и до Красного пруда, и до Лебедянского, и потому, что, кроме общего денежного интереса, нас ничего больше не связывало. Если по-настоящему, нам не о чем было говорить, не было интереса друг к другу. Хорошую бы я ему составил компанию, отправься мы вместе на Багамы.

Он загремел по Елагинскому проспекту направо, а я, стрекоча подшипниками, проехал по Главной аллее еще вперед и свернул налево – на дорожку, которая должна была привести меня к Красному пруду. Солнечная ячея все так же ловила на земле свою неведомую добычу. Листва продолжала свой нежный зеленый лепет над головой. Моя сегодняшняя велосипедная прогулка только начиналась.

Я катался на велосипеде еще дня четыре, но в одно утро, поднявшись, вместо того чтобы собираться на велосипедную прогулку, сел за компьютер готовить свое портфолио. Краеугольный камень цивилизации уменя в кармане сократился до размеров, которые грозили мне уже катастрофой. Прага, потом наш разъезд с Тиной, которая не востребовала с меня лишь моей души, а после еще покупка байка – все это оказалось для краеугольного камня истинным бедствием. Следовало срочно изыскивать способы избежать назревающей катастрофы.

В большое рекламное агентство обращаться было бессмысленно. Там мне с ходу устроили бы проверку, где я снимал, с кем работал, позвонили бы в фамусовскую контору. Потерянное время, напрасно потраченные усилия. Я решил пойти по небольшим агентствам.

Успех ждал меня в первом же, куда я позвонил. Приезжайте, подвозите ваше портфолио, ответили мне.

И дальше тоже шел сплошной фарт. Я притащил на встречу для представления два пакета кассет – и мастер, и вэхээски, и исходники, – но такой кучи не потребовалось. Смотреть меня собрались генеральный, финансовый и арт-директор. И только я запустил кассету, выяснилось, что каждый со мной знаком. В смысле, с моими роликами. Все они видели мою работу по телевизору. И если кто-то из них что-то не видел, то видел другой.