Читаем Советская поэзия. Том первый полностью

Мир состоит из гор,из неба и лесов,мир — это только спордвух детских голосов.Земля в нем и вода,вопрос в нем и ответ.На всякое «о да!»доносится «о нет!».Среди зеленых трав,где шествует страда,как этот мальчик прав,что говорит «о да!».Как девочка права,что говорит «о нет!»,и правы все слова,и полночь, и рассвет.Так в лепете детей
враждуют «нет» и «да»,как и в душе моей,как и во всем всегда.


МОЯ ПЕСНЯ


Иной хранит розу, красотка, твою,Иной золотую парчу иль скуфью,Над чьим-то портретом шепчет: «Люблю»Каждый имеет любовь свою.Письмо, над которым лишь слезы льют,Кольцо ли, что пламени льет струю,Сережки ли в сладкой тени, как в раю, —Каждый имеет любовь свою.Локон ли, клад ли — земли на краю,Правду ль, добытую им в бою,Вещь ли, прославившую семью, —Каждый имеет любовь свою.
Тебя обожая, Отчизна, пою.Ни с чьей не схожую песнь отдаю,Сердце в огне, и огня не таю, —Каждый имеет любовь свою.


НЕ ОСТАВЛЯЙ СТИХА БЕЗДОМНЫМ


Не только годы, каждый миг бессонныйПоет, переломившись у порога:«Не оставляй стиха бездомным:Ему нужны пространство и эпоха!»Иные грязи отдались, гниенью.Шаги их жалки. Ты же, друг, не падай,Но обозначь свое стихотвореньеДнем, часом, годом — этой твердой датой.Не только годы, ноИ эти строки Стихотворения, рожденные тобою,
Должны стоять под знаменем эпохи,Должны питаться классовой борьбою.Эпоха наша — блеск серпа и горна.Уже забыто прошлого обличье.Она возводит твердо и упорноСвое индустриальное величье.Ведя учет победам величайшим,Когда вся жизнь по-новому куется,Не только строчка, каждый знак мельчайшийВне времени ничто не остается.Шестая часть пространства мировогоТебя к делам невиданным призвала.Эпоха рушит грозно и суровоУстои мирового капитала.Не только годы, каждый миг бессонныйПоет, переломившись у порога:«Не оставляй стиха бездомным —Ему нужны пространство и эпоха!»


* * *


Так воин из ноженВдруг выхватит шашку, —Блеснет она молниейВ белом огне,Так мост через Сену,Лежащий врастяжку,С размаху встаетИ указует мне,Что в Лувре я вновь Рафаэля увижу,Опять с Веронезе знакомство сведу.И мир мне покажется лучше и ближе,Когда я тудаПотихоньку войду.


МОРЕ БЫЛО СПОКОЙНО


Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия