Современные классики теории справедливой войны: М. Уолцер, Н. Фоушин, Б. Оренд, Дж. Макмахан

Для того чтобы оставаться работающей и живой теорией, концепция справедливой войны должна меняться и периодически обновляться, реагировать на новые политические вызовы. Важность постоянной работы над теорией отмечал и сам Уолцер: «текущие разногласия, равно как и быстрые темпы политических изменений, время от времени требуют ревизии теории»[303]. В одном из последних сборников своих работ ― «Споря о войне» ― Уолцер замечает, что с момента публикации книги «Справедливые и несправедливые войны» прошло почти сорок лет и всё это время он сохранял веру в основные идеи, изложенные в этой работе, но определённая эволюция во взглядах и аргументации всё же имела место. Вероятно, именно приверженность подобному теоретическому динамизму и отказ от догматичности позволяет концепции справедливой войны на протяжении последних десятилетий оставаться востребованной не только в философской среде, но и в политической сфере.

Сам же Уолцер указывает на необходимость следующих уточнений своей концепции справедливой войны, изложенной в «Справедливых и несправедливых войнах». Одной из наиболее распространённых причин конфликтов в наше время становится ненависть к представителям определённых этнических или религиозных групп[304]. Именно этнические противоречия спровоцировали войны на Балканах, в ряде стран Африки и Юго-Восточной Азии. Анализируя эти случаи, Уолцер пришёл к выводу о необходимости более активного применения военной интервенции, в том числе и долгосрочных кампаний, итогом которых должно стать снятие межэтнических противоречий, а не только балансировка сил, как он писал об этом в «Справедливых и несправедливых войнах». Гуманитарные интервенции и политические трансформации оправдываются тем, что вооружённая сила применяется не против населения страны, а против «режима, ответственного за негуманную политику»

[305]. Это не означает, что отменяются любые ограничения, наложенные на интервенции. Они всё равно должны соответствовать всем принципам справедливой войны. Но сама возможность проводить такие интервенции воспринимается Уолцером теперь как одна из главных обязанностей демократических государств.

Другая тенденция изменения облика современной войны связана с кризисом традиционного государства и появлением таких политических форм, как «бастардный феодализм», когда борьбу за власть ведут вооруженные группировки. Особенно это характерно для тех регионов, где государство в полном смысле слова так и не смогло сложиться ― опять-таки необходимо указать на Африку и Азию. Решением в данном случае вновь оказывается долгосрочная военная оккупация, целью которой будет обучение местного населения основам политического управления и построение демократического общества.

Кроме того, Уолцер соглашается с Б. Орендом и указывает на необходимость разработки помимо принципов jus ad bellum

и jus in bello критериев jus post bellum, которые регулируют действия справедливого государства на послевоенном этапе. Работа «Справедливые и несправедливые войны» содержала ряд замечаний, касающихся права

jus post bellum, однако замечания эти не были в достаточной мере концептуализированы. По словам самого Уолцера, этот раздел политической философии требует особого внимания в настоящее время, поскольку жизненно необходимо утвердить критерии существования в новом послевоенном мире.

В упоминавшейся ранее статье «Смена режима и справедливая война» Уолцер выдвигает крайне важную и оригинальную идею переосмысления всей концепции bellum justum, предлагая не ограничивать трансформацию теории справедливой войны созданием принципов jus post bellum

или развитием идеи смены режима. Уолцер предлагает превратить теорию справедливой войны в теорию справедливого применения силы и вместо понятия jus ad bellum использовать более широкое понятие jus ad vim[306]. Теория справедливого применения силы включала бы в себя теорию справедливой войны, то есть, рассматривала бы войну как один из способов решения политических конфликтов, но также предполагала бы и иные, невоенные средства борьбы. В качестве примера таких средств политического давления, отличных от войны, приводится политика сдерживания режима Саддама Хусейна в 1991–2003 гг. Сдерживание как невоенная мера применения силы не сможет сделать несправедливый режим справедливым, но оно превратит его в относительно безопасный режим. Превентивным войнам нет места в теории справедливой войны, однако Уолцер выдвигает идею превентивных невоенных действий.